Больница, носившая в разное время имена императрицы Марии Фёдоровны, Фёдора Достоевского и Ивана Сеченова, была открыта больше 200 лет назад на Божедомке. Тогда это была окраина Москвы с неоднозначной славой — одним словом, Марьина Роща.
Больницы-близнецы
История Мариинской больницы началась, когда императрица Мария Фёдоровна, прародительница благотворительности в России, решила потратить доходы от воспитательной системы, которой руководила, на устройство Вдовьих домов и больниц для бедных в обеих столицах.
В 1803 году на Литейной улице в Петербурге была открыта больница для бедных, построенная по проекту архитектора Джакомо Кваренги. Практически такое же здание с тем же назначением появляется в 1806 году и в Москве. Ивану Жилярди и Андрею Михайлову, авторам проекта московской «версии» больницы, удалось сохранить строгий стиль классицизма, заложенный Кваренги, хотя идентичны только главные здания. Флигели и расположение прочих построек двух больниц не совпадают, чего не сказать о присущей обоим ансамблям усадебной монументальности.
Обе больницы императрица посвятила памяти своего покойного мужа — императора Павла I. На Божедомке об этом напоминала домовая церковь, освящённая во имя святых апостолов Петра и Павла и расположенная так, чтобы больные могли из палат слышать службу.
Забота о пациентах в больницах, подшефных императрице, разумеется, не ограничивалась доступностью духовной пищи. Так, ещё при выборе места строительства учитывались требования к лечебному заведению: хорошая вентиляция, доступ чистой воды, достаточная освещённость. В 1828 году, после смерти Марии Фёдоровны, обе больницы, сходные внешне, стали и называться одинаково: Мариинскими, в честь их основательницы.
Мария Фёдоровна, жена Павла I
Мать десятерых детей, она начинала каждое утро с обливания холодной водой, могла выточить на токарном станке чернильницу или написать натюрморт, а ещё и могла бы влиять на политику. Но самым важным делом для неё было помогать людям, и времени на государственные интриги среди забот о женском образовании и судьбах сирот почти не оставалось ни во времена, когда она была смирной невесткой и женой, ни тогда, когда она стала вдовствующей императрицей.
Чтобы вступить в брак с российским императором, принцессе Софии Марии Доротее Августе Луизе Вюртембергской пришлось принять православие и расторгнуть помолвку с принцем, но сейчас очевидно, что жертвы были оправданны. Современники и потомки восхищались её усердием в благотворительности и всесторонней образованностью: в её честь был назван знак почета, её имя стали носить не только социальные, но и географические объекты.
До революции
Во время Отечественной войны 1812 года в здании больницы располагался госпиталь для французских солдат (сведения о том, оставались ли при этом в больнице русские военные, расходятся). Врачи Мариинской больницы по тогдашним законам военного времени обязаны были лечить раны, нанесённые их же соотечественниками, но именно это уберегло здания от разрушения.
Строительство основного ансамбля больницы закончилось к 1818 году, но тогда до современного облика было ещё далеко. Новая волна изменений Мариинской больницы приходится на 1850-е, когда к главному зданию было пристроено два крыла и третьи этажи флигелей. Тогда же во дворе появилась церковь в память Успения Анны Праведной для отпевания умерших пациентов.
Больница была рассчитана на 400 человек и содержалась на пожертвования и средства из собственной Канцелярии Его Императорского Величества. Императрица отправляла сюда для ухода за больными вдов из других своих учреждений. Именно для них тогдашний главный врач Христофор фон Оппель создал руководство по уходу, которое стало первым в своем роде русскоязычным пособием. Императрица лично занималась не только кадровыми вопросами: практически все дела больницы для бедных на Божедомке были под её чутким контролем до самой смерти.
После смерти Марии Фёдоровны руководство больницей, как и другими благотворительными заведениями, перешло к созданному Николаем I в честь матери «Ведомству учреждений императрицы Марии».
Юбилейный знак Ведомства учреждений императрицы Марии
Достоевские на Божедомке
Фёдор — второй ребёнок дворянина Михаила Достоевского и его жены, купеческой дочери Марии (урожд. Нечаевой) — родился в 1821 году, когда его отец только поступил на службу лекарем в Мариинскую больницу и жил с семьёй на квартире при ней.
Чуткий и наблюдательный мальчик не мог не проникнуться состраданием, изо дня в день наблюдая, как в ожидании помощи страдают нищие и бедные. Наверняка не один колоритный образ тогдашней Божедомки остался в памяти Фёдора Михайловича и перекочевал на страницы его романов.
Скромная жизнь семьи Достоевских в «Убогом доме», как тогда называли больницу, не помешала писателю вспоминать своё детство счастливым и безмятежным. В больничной церкви мальчик бывал каждое воскресенье, мать и учителя знакомили Фёдора с религией, оказавшей значительное влияние на жизнь и творческое становление писателя. Голубок, пролетевший из окна в окно во время причастия, которое сам Фёдор Михайлович считал первым воспоминанием, был замечен им именно в храме Петра и Павла.
Облик современной улицы Достоевского многим обязан больнице для бедных: здесь расположены корпуса исследовательского фтизиатрического института, музей Фёдора Достоевского, отец которого в этой больнице работал, и пусть небольшая, но всё ещё роща, где по-прежнему могут гулять пациенты — как и планировали авторы архитектурного проекта в начале XIX века.
Прожив при больнице до 16 лет, в 1837 году после смерти матери Достоевские покидают Божедомку: Михаил Андреевич уходит со службы в больнице и оплачивает учёбу старших сыновей Михаила и Фёдора в петербургском Училище гражданских инженеров.
Несмотря на любовь к Москве и трепетное отношение к улицам детства, Фёдор Михайлович больше никогда не жил на Божедомке.
Новая история
В разные времена и при разном управлении больница оставалась верна уставу, составленному самой императрицей: в любое время сюда мог бесплатно обратиться нуждающийся в помощи, вне зависимости от нации и сословия. Здесь, наряду с большими клиническими возможностями, были и условия для научной деятельности, работали лучшие специалисты. Больница не прекращала благотворительной деятельности и отвечала запросам времени. Так, например, во времена войн на её территории открывались госпитали, работали курсы для обучения санитаров. Но больница претерпевала и времена упадка, неизбежно бюрократизируясь.
После Октябрьской революции больница носила приемлемое для советской власти имя Достоевского и работала по Мариинским принципам до 1918 года, пока туберкулёз не был объявлен важным государственным врагом. Тогда было запланировано перепрофилирование больницы в крупный фтизиатрический институт, но здание сочли непригодным для этих нужд, и противотуберкулёзная клиника была обустроена по соседству, в здании бывшего Александровского училища для дочерей обер-офицеров, мещан и прочих девиц. Спустя всего десятилетие главное здание больницы всё-таки стало хирургическим отделением Московского туберкулезного института. Примерно в то же время в северном флигеле открылся мемориальный музей-квартира Ф. М. Достоевского. В 1936 году во дворе появилось ещё одно напоминание о великом писателе — памятник работы скульптора Сергея Меркурова, перемещённый сюда с Цветного бульвара из-за прокладки трамвайных путей.
Сегодня строения бывшей Мариинской больницы принадлежат Сеченовскому университету. Главное здание с восьмиколонным портиком, как и в советское время, — это хирургический корпус НИИ фтизиопульмонологии, а в южном флигеле располагается факультет высшего сестринского образования. В храме Петра и Павла после реставрации в 2004 году снова проходят службы.
