Судьба дворца в Перове — наглядное подтверждение того, что со строительными материалами в России в XVIII веке было не просто. Елизавета Петровна приказала разобрать для него часть Анненгофа, а через несколько лет и сам Перовский дворец пал жертвой строительного дефицита.
Кинотеатр «Владивосток» на улице Лазо в Перове — то самое место, где в давние времена стоял деревянный барочный дворец, а зелёный сквер, что окружает кинотеатр, — часть усадебного парка. Рядом с кинотеатром сохранился парковый пруд, которому больше трёхсот лет.
Загородную резиденцию в Перове Елизавета решила строить уже после своего тайного венчания в перовской Знаменской церкви — если, конечно, считать, что оно действительно было, — с Алексеем Разумовским, юным певчим из казаков, превратившимся сначала в графа, а в конце концов — в генерал-фельдмаршала.
Главным императорским архитектором тогда в России был Бартоломео Франческо Растрелли, ему императрица и поручила создавать дворец. Но вот проблема — хотелось построить быстро, а сухого дерева не хватало. И тогда Елизавета приказала разобрать верхние покои Анненгофа — Летнего дворца, построенного прежней императрицей Анной Иоанновной в Лефортове. Ирония (или трагизм, как посмотреть) ситуации заключалась в том, что Анненгоф проектировал тот же самый Растрелли, то есть архитектору пришлось, можно сказать, уничтожать своё же детище — ради прихоти новой императрицы. Сильно ли переживал по этому поводу Растрелли, неизвестно, но приказ был выполнен, и дворец в Перове вырос в кратчайшие сроки — за год он был построен.
Уроженец Парижа, Бартоломео Франческо Растрелли в Россию приехал с отцом, скульптором Бартоломео Карло Растрелли. При Анне Иоанновне получил звание обер-архитектора, строил Анненгоф, резиденции Бирона в Митаве и Рундале. Популярность молодого архитектора настолько взлетела, что придворная карьера его продолжилась и в период царствования Елизаветы Петровны. Его перу принадлежат такие грандиозные сооружения, как Смольный собор и Зимний собор в Санкт-Петербурге, Петергофский и Царскосельский дворцы. При Екатерине II барокко начало выходить из моды, и звезда Растрелли закатилась. Он ушёл в отставку и в 1764 году покинул Санкт-Петербург, уехав в Курляндию. Неизвестны ни точная дата смерти архитектора (предположительно начало 1771 года), ни точное место захоронения (предположительно в курляндской Митаве — ныне латвийской Елгаве).
Протяжённый (двадцать одно окно по фасаду) дворец с открытой галереей окружал пейзажный парк с беседками и фонтаном. Высокий цоколь (его даже можно считать первым этажом) приподнимал здание над землёй. Фронтон затейливо украшали фигуры амуров. К входу вели два расходящихся марша парадной лестницы. Высочайшая заказчица, императрица Елизавета Петровна, не постояла перед высокой ценой при строительстве дворца в Перове: подрядчики запросили двадцать три тысячи рублей.
Парк спроектировал тот же Растрелли, геометрически запланировав дорожки, проложив центральную ось, ведущую в Лефортово, и второстепенные — в Кусково и Измайлово. Церковный пруд, выкопанный ещё при Петре I на подземных ключах, немало добавил очарования созданному ансамблю.
Стоит упомянуть имя ещё одного строителя, Алексея Евлашева, который находился при Гоф-интендантской конторе и наблюдал за реализацией проектов Растрелли в Москве и окрестностях, когда тот был занят многочисленными постройками в столице — Санкт-Петербурге. Стройкой в Перове также руководил лично Евлашев.
Гоф-интендантской конторой в России называли часть Министерства императорского двора. Она ведала всеми строительно-хозяйственными вопросами: отвечала за строительство, убранство и меблировку императорских дворцов, размещение придворных служителей во дворцах, за дворцовые магазины и вспомогательные здания.
Однако своим видом новый дворец радовал окружающих совсем недолго. К 1753 году Елизавета Петровна несколько охладела к Алексею Разумовскому и увлеклась новым фаворитом — Иваном Шуваловым. Она повелевает дворец в Перове разобрать, материал пронумеровать и спешно отправить на восстановление сгоревшего Головинского дворца в Лефортове. В Перове от дворца не осталось ничего. Правда, представить его всё же можно — не только по сохранившимся чертежам Растрелли, но и по Мариинскому дворцу в Киеве. Он был заложен ещё в 1744 году и закончен к 1752 году. Елизавета поручила архитектору Ивану Мичурину, руководившему стройкой, «держаться против фасаду того Перовского дому». С дворца в Перове сняли все размеры и отправили Мичурину в Киев.
Точной копией Перовского Мариинский дворец назвать, конечно, нельзя — есть масса отличий: двойные колонны, иначе устроены фронтоны и лестницы, да к тому же в начале XIX века верхняя (деревянная) часть киевского дворца полностью выгорела и хотя и восстанавливалась полвека спустя по старым чертежам и рисункам (так повелел Александр II), но, естественно, не без изменений. Тем не менее какое-то представление о роскоши Перовского дворца он даёт.
