Если выбирать архитектора, сильнее всего повлиявшего на историю архитектуры и облик современного города, немногие смогут конкурировать с Ле Корбюзье. Его идеи определили развитие архитектуры и градостроения в XX веке, они до сих пор находят горячих сторонников и ярых противников. В Москве французский архитектор оставил только одну работу — здание Центросоюза в Красносельском районе. Но в каком-то смысле он построил большую часть Москвы.
Новая философия
«Дом — это машина для жилья» — эти слова можно считать лозунгом функционализма в архитектуре, ярым проповедником которого был Ле Корбюзье. Всё пространство и поверхности здания должны использоваться максимально рационально, у всякой детали жилища должна быть полезная функция. Зачастую это сочеталось с полным отсутствием декоративных элементов. Однако внешний минимализм не был основным свойством и смыслом функционализма, он лишь подчёркивал конструкцию дома, не позволяя отвлечься на декорации.
В 1927 году Корбюзье сформулировал основные принципы проектирования зданий на страницах журнала «Эспри Нуво» в статье «Пять отправных точек современной архитектуры». Если излагать упрощённо, они заключаются в следующем. Во-первых, в основе каркаса любого дома должны лежать свободно стоящие столбы-опоры, перекрытые железобетонными плитами. Это позволяет организовать внутри жилого пространства свободную планировку, так как ни одна стена не является несущей. Во-вторых, Корбюзье считал правильным приподнимать на этих столбах дом над землёй, чтобы эффективно использовать территорию под ним, например, для сада или парковки. В-третьих, опоры следует устанавливать внутри дома, не встраивая их в фасад. Таким образом, внешние стены здания могут быть из любого материала и любой формы, так как больше не играют несущей роли. Здесь, кстати, видно, что идеи Корбюзье на самом деле открывают большие возможности для дизайнерских решений, которые просто не всегда интересовали архитектора. Однако элемент дизайна даже стал одной из «пяти отправных точек» — ленточное остекление. Всё по той же причине отсутствия несущей функции у фасада любая его часть может быть остеклена, и архитектор активно использовал эту возможность. Особенно часто он делал узкие длинные окна, идущие вдоль всего этажа без перерывов. Последний принцип напрямую не связан с каркасом из опор и перекрытий, но тоже призван рационализировать использование пространства. Корбюзье предлагал также делать домам плоские крыши вместо наклонных и оборудовать их, например, под сады или зоны отдыха.
Конкурс
До публикации статьи эти принципы он успел опробовать только в работе над несколькими небольшими частными виллами и выставочными образцами. Но сразу после её публикации ему выдаётся шанс получить первый большой проект. СССР приглашает его для участия в конкурсе на постройку здания Центросоюза — кооперации потребительских сообществ. Организация очень серьёзно подошла к строительству штаб-квартиры и в 1928 году объявила масштабный архитектурный конкурс.
Центросоюзу нужен был просторный офис на две тысячи рабочих мест. Под будущее здание отвели просторную площадку между Мясницкой улицей и Новокировским проспектом, который теперь назван в честь академика Сахарова. Первый конкурс был открытым, в нём участвовали 32 проекта, а победил Борис Великовский. Однако комиссия посчитала, что ни один из проектов не подходит, и решила провести второй конкурс — закрытый. Организация сама заказывала проекты конкретным архитекторам.
Настоящее имя архитектора — Шарль Эдуард Жаннере, Ле Корбюзье — псевдоним, которым он подписывался в философско-художественном журнале «Эспри Нуво».
Предложения получили видные архитекторы европейских столиц, в числе них и Ле Корбюзье вместе со своим двоюродным братом Пьером Жаннере. Также с ними соревновалась группа советских архитекторов, уже строивших для Центросоюза раньше. Именно они и разделили первое место с Ле Корбюзье: для уверенной победы проекту французского архитектора не хватило функциональности помещений. Было решено в третий раз провести конкурс и привлечь новых архитекторов, но Ле Корбюзье посоветовали доработать проект и снова его предоставить. Помогал ему в этом Николя Колли, который согласовывал все изменения с советскими стандартами. Финал разыгрался между Ле Корбюзье и советским архитектором Иваном Леонидовым. Несмотря на то что проект Леонидова не выиграл, Ле Корбюзье его высоко оценил и использовал некоторые решения Леонидова для улучшения финального проекта здания Центросоюза.
На снимке (в первом ряду, слева направо) Л. Веснин, французский архитектор Ле Корбюзье, А. Веснин, А. Буров и другие архитекторы-конструктивисты в мастерской А. Веснина. Репродукция Олега Власова. 1928 год
Проект
Победил проект Ле Корбюзье. Естественно, в основе проекта лежали все принципы архитектуры, сформулированные им всего годом ранее: железобетонный каркас, состоящий из свободно стоящих колонн и перекрытий, продольное остекление внешних стен, с которых снята нагрузка, поднятый на колоннах первый этаж, благоустроенная крыша. В подходе к остеклению он зашёл дальше, чем просто ленточные окна: целый фасад самого большого корпуса планировалось выполнить почти полностью из стекла, что для начала 1930-х годов казалось чем-то невероятным. К тому же остекление было двойным, чтобы зимой не позволять зданию слишком быстро промерзать.
С созданием садов на крыше не сложилось, хотя проект их предполагал, зато удалось благоустроить территорию дома. За счёт того, что длинные корпуса частично приподняли над землёй на опорных колоннах, появился свободный проход между разными зонами — так образовался единый двор. Сейчас, правда, сад остался только со стороны Мясницкой улицы, а пространства под корпусами отданы под парковку, что в принципе соответствует идеям архитектора. А вот что им точно противоречит, так это забор, который теперь окольцовывает здание и не позволяет пройти под ним с одной улицы на другую.
Масштабный проект Дворца Советов Ле Корбюзье не очень походил на дворец. В заключении комиссия написала, что причиной отказа стал «недоучёт необходимого внимания к надлежащему архитектурному оформлению сооружения». Иначе говоря, не хватало масштабности и тоталитарных мотивов сталинского ампира.
Как говорил сам Ле Корбюзье, «у нас не имеется главного фасада в подлинном смысле этого слова». Здание состоит из нескольких больших прямоугольных офисных корпусов и конференц-зала, вынесенного в отдельный полукруглый объём. Два самых больших корпуса стоят углом: один вдоль Мясницкой улицы, а торцы второго соединяют её и проспект Сахарова. В углу, образованном двумя большими корпусами, находится корпус пониже, связывающий остальные вместе. Здесь по проекту находились все общественные помещения: столовая, тренажёрный зал и библиотека. Со стороны проспекта Сахарова примыкает большой полуцилиндрический корпус, стоящий на колоннах. Он состоит из двух уровней: верхний, более узкий и высокий цилиндр без окон, вмещает в себя конференц-зал, а на уровне второго этажа его опоясывает остеклённая галерея.
Влияние
В Москве Ле Корбюзье ещё дважды мог бы что-то построить, но не сложилось. В 1931 году он участвовал в международном конкурсе проектов здания Дворца Советов. После того как комиссия не приняла работу Ле Корбюзье, он отказался сотрудничать с СССР, и здание Центросоюза достраивал по его проекту Николя Колли.
Незадолго до этого, в 1930-м, Ле Корбюзье прислал многостраничный проект грандиозной перестройки центра Москвы. Проект, конечно, не был принят, но лёг в основу «Лучезарного города» — плана идеального города по философии функционализма.
Многие из его урбанистических идей воплотились в Москве, но не в центре, а в экспериментальных районах позднесоветского периода, в частности, в Северном Чертанове и в Крылатском. Такие масштабные идеи, как разделение районов по функциям, нашли отражение во всей Москве. А дома интернационального стиля, выросшего из функционализма, строились действительно по всему миру и особенно популярны были в позднем Советском Союзе. Поэтому сложно переоценить влияние Ле Корбюзье на облик Москвы, хотя он и построил здесь всего один дом.
