Печален для истории Москвы 1771 год. В тот год из-за страшного мора в городе появилось множество кладбищ. Одно из них — Калитниковское кладбище в Таганском районе.
Наследие чумы
В 1771 году в Москву вернулась чума. Город охватила паника. Кто-то бежал отсюда и разносил болезнь по стране, другие в надежде на спасение обращались к божественным силам. Точное количество жертв до сих пор остаётся неизвестным, но понятно одно: чтобы подавить эпидемию, понадобились исключительно жёсткие меры.
Заражённые дома, улицы и даже целые кварталы изолировались. Убитых чумой хоронить при церквях в черте города было строжайше запрещено не только в Москве, но и во всех городах Российской империи. Тела закапывали в отдалённых местах, а иногда сжигали со всем личным скарбом покойных.
«Чёрная смерть»
Чуму, бушевавшую в Москве в 1770–1772 гг., принесли из Молдавии русские войска. «Мор распространялся как пламя, гонимое ветром» — так писали современники. Пик эпидемии пришёлся на 1771 год. Заболевшие массово умирали от «злой лихорадки», и умерших некому было убрать с улиц. Предположительно, погибло около 100 тысяч москвичей — более половины населения города. Запереть чуму в Москве и не дать ей распространиться помогли жёсткие карантинные меры и холод — зимой 1771/1772 гг. эпидемия пошла на спад.
По приказу Григория Орлова, начиная с 24 декабря 1771 года умерших от чумы хоронили за пределами Камер-Коллежского вала. Так в Москве возникли новые кладбища, предназначенные именно для умерших от моровой язвы: Миусское, Пятницкое, Дорогомиловское, Ваганьковское, Рогожское, Даниловское, Введенское, Преображенское и, наконец, Калитниковское. Название кладбища происходит от местности Калитники. Как предполагают историки, здесь, как ни тавтологично, жили «калитники», то есть ремесленники, делавшие калиты — кожаные сумки для денег.
Погост простолюдина
Сейчас эта местность — практически центр Москвы, в шести остановках от метро «Таганская». Однако раньше Калитники были глухой окраиной города. Помимо мастеров-калитников, местность славилась ещё своим скотным рынком, переименованным позже в «Птичий», и бойнями, ставшими впоследствии мясным комбинатом. А потому знатных людей в этом районе хоронить не спешили. До 1917 года свой покой здесь в основной массе находили простые люди — крестьяне, мелкие торговцы, мещане, ремесленники, мелкие чиновники, рабочие. Старинные памятники рассыпаны по всей территории кладбища.
«…Калитниковское кладбище имеет особый отпечаток бедности, оно скорее похоже на кладбище захолустного провинциального города, чем на столичное, не говоря, конечно, о размерах… Распланировано кладбище негустою сетью главных дорожек, боковых же почти нет и к могилам приходится проходить целиною, заросшую кустарниками», — писал в 1916 году московский писатель-краевед Алексей Саладин в своих «Очерках истории московских кладбищ».
В советское время на Калитниковском стали хоронить интеллигенцию — музыкантов, артистов, учёных. Но и тогда на кладбище по-прежнему не появлялось громадных помпезных памятников, отличающих Новодевичье или Ваганьковское. Могилы здесь по большей части простые.
Митрополит-обновленец
Все кладбища, созданные в те страшные годы, обеспечивались временными деревянными церквушками для отпевания умерших. На Калитниковском кладбище была построена Скорбященская церковь. В 1776 году она сгорела, и на том же месте возвели другую — тоже деревянную — с приделом во имя Боголюбской иконы Божией Матери. Но сгорела и эта постройка. В 1830-е годы вместо деревянной выстроили каменную церковь в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Достраивали её вплоть до 1880-х. На месте алтаря деревянного храма сохраняется памятный столб с Боголюбской иконой Божией Матери.
Вокруг церкви много могил священнослужителей. Среди них можно найти захоронение митрополита Александра Ивановича Введенского. Он был одним из ярких идеологов и лидеров Обновленчества. С 1941 года Введенский стал Первоиерархом Православных церквей в СССР. Этот церковный титул носили лишь два главы Обновленчества — Введенский был последним.
Обновленчество (или Обновленческий раскол) — раскольническое движение в Русской православной церкви в 1920–1940-е годы, ищущее компромисса с советской властью. Появилось оно как часть подготовки большевиков к изъятию церковных ценностей: с помощью лояльного новому государству духовенства были созданы церковные управления для совершения церковного переворота — свержения патриарха Тихона.
Получивший историко-филологическое образование в Петербургском университете, митрополит Введенский обладал реноме бесподобного оратора. Баронесса Мария Дмитриевна Врангель так описывала Введенского в мемуарах:
«Так как собеседования, устраиваемые им по разным частным учреждениям, собирали такое скопление народа, что залы не могли вместить, <…> то власти запретили ему собеседования. Он перенёс их в церковь. Все его речи чужды всякой политики; мне случилось присутствовать на двух из бесед. Темы были: „Об унынии“, а вторая: „Что такое счастье?“ <…> Проповеди его совсем своеобразные. Много тепла, сердечности, дружественности, я бы сказала: под впечатлением его слов озлобление смягчается. Чувствуется его духовная связь с паствой. Богослужение его — экстаз. Он весь горит и всё время приковывает внимание, наэлектризовывает вас…»
Рядом с митрополитом Введенским, в семейном некрополе на шестом участке похоронен его сын Александр Александрович. После краха Обновленчества его приняли в новую церковь. Всю жизнь он прослужил в том самом храме иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость».
Цыганский артист
На кладбище есть цыганский некрополь. На 22-м участке покоится Николай Эрденко, скрипач, популярный исполнитель романсов, цыганских народных песен. Рождённый в семье цыганских артистов, Эрденко рано взял в руки скрипку и не выпускал её из рук буквально всю жизнь. Уже в студенческие годы он ездил на гастроли в Японию и тогда увлекался классикой. Но когда ему предложили стать музыкальным руководителем театра «Ромэн», 24-летний музыкант по-настоящему загорелся фольклором — русским и цыганским. В 1980-е годы Эрденко организовал ансамбль «Джанг», названный по имени основателя цыганского джаза Джанго Рейнхардта. В музыкальный коллектив вошла одарённая молодёжь театра «Ромэн». Весёлый «табор» много гастролировал по СССР и зарубежью.
Калитниковское кладбище насчитывает 30 участков. Большой овраг разделяет его на две половины. Неподалёку расположился пруд, про который ходят мистические легенды. И сейчас от местных жителей можно узнать зловещие байки о его проклятиях и утопленницах.
Роберт Фальк
Неподалёку, на 20-м участке, покоится один из основателей художественного объединения «Бубновый валет», живописец Роберт Фальк. Ученик Валентина Серова и Константина Коровина писал портреты, пейзажи и натюрморты. Был художником Московского государственного еврейского театра, оформителем сцены. Фальк остался в памяти советских художников как своеобразный символ ушедшей великой эпохи живописи, оригинально объединивший в своём творчестве модерн и авангард.
Герои войны
Как и на многих кладбищах в нашей стране, есть на Калитниковском памятник воинам, погибшим во время Великой Отечественной войны. Но стоят здесь и памятники воинам, которые пришли с войны живыми, а похоронены много позже. Среди них — лётчик-штурмовик Иван Иванович Петров. Пилот принимал участие в боях с начала войны. Воевал на Волховском, Брянском, Южном, Юго-Западном и Втором Прибалтийском фронтах. Был участником Курской битвы, сражений на Украине и под Ленинградом. Совершил 107 боевых вылетов. Заслужил звание Героя Советского Союза и орден Ленина. Вернулся домой, доучился, жил, служил инженером авиабазы. Калитниковское кладбище стало последним пристанищем Героя в 1984 году.
