Непостроенный храм 

Храм в честь победы в Отечественной войне 1812 года император Александр I повелел возвести на Воробьевых горах, которые он называл «короной Москвы». По замыслу царя сооружение должно было стать грандиозным и величественным памятником — таким и выглядел одобренный им проект, реализовать который, однако, не удалось.

Битва проектов

Еще не был окончательно побежден Наполеон, когда в 1814 году Россия объявила международный конкурс проектов храма-памятника. Принять участие мог любой желающий. На суд императора предстало несколько десятков проектов. Среди авторов были признанные мастера своего дела. Победу на конкурсе прочили Андрею Воронихину с его действительно уникальным проектом: он совмещал древнерусские зодческие традиции и современный классический стиль, а главное— отвечал всем требованиям императора. Однако к удивлению многих, выбор Александра I пал на другой вариант, представленный молодым художником шведского происхождения, родившимся в Санкт-Петербурге. Карл Витберг только недавно переквалифицировался в архитекторы, но именно он, по словам государя, ««заставил говорить камни»». Витбергу, возможно, и правда удалось проникнуться идеей строительства грандиозного храма глубже, чем его более опытным и именитым соперникам, ведь он даже перешел в православие в процессе строительства (и был наречен Александром). Исполненный религиозной поэзии проект нашел отклик в душе увлеченного мистицизмом императора. «Проект был гениален, страшен, безумен — оттого-то Александр его выбрал», — писал в «Былом и думах» Александр Иванович Герцен.

Триединый храм-гигант

Храм Христа Спасителя на Воробьевых горах по проекту Витберга должен был стать колоссальным в прямом смысле этого слова — согласно чертежам, он втрое больше современного храма на Волхонке. Его высота от подножия склона до креста на главном куполе — 237 метров. По сути, планировалось построить даже не один храм, а целых три. Карл Витберг разрабатывал проект храма Христа Спасителя как ментальную конструкцию. Идею он описывал так: «храм тела, храм души и храм духа — но так как человек, пребывая тройственным, составляет одно, так и храм при всей тройственности должен быть един». Историки утверждают, что масонство Витберга оказало влияние на то, каким видел этот храм молодой архитектор. Для него он был олицетворением Соломонова храма, объединением в одном строении неба, земли и подземного царства. Однако никакой масонской символики в проекте нет.

Храм, если бы его все-таки возвели, состоял бы из трех ярусов, один поверх другого. Первый подземный ярус, высеченный в скале, — храм во имя Рождества Христова — помещение прямоугольной формы, напоминающей гроб. Здесь планировалось разместить катакомбы и непрерывно совершать панихиды. Этот храм должен был стать местом поминовения погибших в войне 1812 года, причем не только офицеров. На стенах хотели высечь имена и простых солдат — в этом его отличие от храма Христа Спасителя на Волхонке.

От Москвы-реки ко входу в нижний ярус вели бы широкие мраморные лестницы в несколько пролетов. А сам нижний храм предполагалось окружить гигантской колоннадой. Свет внутрь должен был попадать только из окон второго яруса, наземного и крестообразной формы — храма во имя Преображения Господня. На площадке перед этим храмом Витберг планировал возвести две триумфальные колонны, сделанные из трофейных пушек, захваченных во время войны 1812 года и Заграничных походов русской армии. Наконец, венчал бы храм Христа Спасителя круглый верхний ярус в виде ротонды с множеством окон — храм во имя Воскресения Христова.

Колосс на глинистом холме

Выбор Воробьевых гор в качестве места для храма-памятника объясняется сразу несколькими причинами. Во-первых, здание было предложено возвести за пределами Москвы — в самом городе не хватало места для такого исполина. Во-вторых, конкретно на этом месте ранее находилась загородная императорская резиденция, сгоревшая в пожарах 1812 года. В-третьих, с высокого берега реки храм был бы прекрасно виден и вблизи, и издалека. Наконец, в выборе Воробьевых гор есть определенный символизм: храм расположился бы между двух главных дорог — Смоленской, по которой войска Наполеона вошли в Москву, и Калужской, по которой они из города отступали.

Подготовительные работы шли не один год. Торжественная церемония закладки прошла при большом количестве участников и зрителей в октябре 1817 года — в пятую годовщину отступления Наполеона из Москвы. В церемонии принимал участие император Александр I, который лично положил в основание будущего храма первый камень.

Ответственным за строительство монарх назначил самого Витберга, хотя никакого опыта в руководстве строительными работами у него на тот момент не было, что вскоре и сказалось. Окончательный финансовый план император утвердил в 1820 году, из казны выделялось 16 миллионов рублей, а также начался сбор народных пожертвований. На строительство отправилось почти 20 тысяч крепостных.

Возвести здание Витберг планировал за восемь лет, но даже к концу седьмого года не удалось завершить «нулевой цикл». Проблем было множество. С самого начала земляных работ выяснилось, что грунт очень сложный: глинистый и песчаный. Почва постоянно проседала, приходилось проводить дополнительные работы по укреплению площадки для фундамента. Проект дорожал и дорожал. Провалился и план по соединению Волги и Москвы-реки для доставки камня к месту строительства, денег на него ушло много, а уровень воды в Москве так и не удалось поднять до нужной отметки. Сам Витберг допускал много ошибок, излишне доверял подрядчикам и другим участникам строительства, которые подчас его обманывали. «Само собою разумеется, что Витберга окружила толпа плутов, людей, принимающих Россию — за аферу, службу — за выгодную сделку, место — за счастливый случай нажиться» — так описал людей, с которыми пришлось работать архитектору, Герцен.

Развязка строительной драмы

Все это привело к тому, что Витберг сам отправился в Петербург к императору и предложил приостановить строительство. Однако Александр I не успел должным образом заняться этим вопросом. Через два месяца после обращения Витберга он скончался. На престол взошел Николай I, который не разделял восхищения покойного старшего брата по поводу проекта храма. Тем не менее он созвал специальный комитет, чтобы решить, можно ли продолжать строительство и на каких условиях. В этот комитет уже вошли опытные инженеры и архитекторы, вердикт которых был, увы, неутешителен — возведение столь массивного здания на этом месте невозможно из-за ненадежного грунта.

Проект, который так триумфально начался для молодого архитектора, закончился для него настоящей трагедией: не только храм не был построен, но и в результате финансовой проверки выяснилось, что растрачена огромная по тем временам сумма — около миллиона рублей. Обвинения в хищении предъявили в том числе и Витбергу, который изначально и выступил инициатором проверки, еще при Александре I. Все имущество архитектора продали на торгах, а его самого сослали в Вятку. Что же касается храма Христа Спасителя, то закладную доску и камни сначала отправили в Успенский собор в Кремле, а потом на новое место строительства. Николай I без каких-либо конкурсов выбрал проект Константина Тона, а само здание возвели на Волхонке.