Евгений Серафимович Ловчев в нашем футболе — фигура особенная. Он был отменным футболистом, с отменным рывком. Сам Николай Петрович Старостин, когда впервые увидел на поле игрока родом из Крюково, выдохнул: «Ну скоростина!» К 1972 году Ловчев добежал до звания лучшего футболиста СССР.
Он — настоящий фанатик, обожает игру и может говорить о футболе часами, но главное, наверное, не это. Ловчев — мушкетер в том, детском понимании книги Дюма. Может, это прозвучит слишком пафосно, но ни деньги, ни должности не могли удержать его даже на очень хорошем месте, если он чувствовал, что играют нечестно. Наверно, поэтому он и остался просто Ловчевым, хотя как организатор мог рассчитывать на большее. Это не значит, что он всегда был прав. В каких-то ситуациях можно было и промолчать для дела, но так он не поступал никогда. Отсюда и крутые повороты в карьере.
Женя, тогда еще не Серафимович и не лучший футболист СССР 1972 года, родился в Крюково. Редкое и яркое отчество — это все, что осталось Ловчеву от отца, которого арестовали сразу после войны. Женя его так никогда и не увидел. Его и брата воспитывал отчим, дядя Ваня. Хоть и брезжит в этом что-то чеховское, но мужик он был простой и хороший.
Женька гонял мяч на окраине поселка в формате «улица на улицу», потом поехал в Москву записываться в «Спартак», но с первого захода туда не попал. Тренеры не поверили, что пацан сможет каждый день тратить по 4 часа на дорогу. В итоге Ловчев оказался в «Буревестнике». В семье ловчевские «безобразия» терпели. Нужно было работать по хозяйству, а он пропадал на все выходные, а вернувшись, опять шел на поле. Надо отдать матери должное — она, хоть и не понимала, как это может стать профессией или делом жизни, в дверях парня не задерживала, и он все-таки стал футболистом. До этого, правда, успел окончить ПТУ и поработать на знаменитом заводе имени Лавочкина. Военных тайн ему там, конечно, не сообщали, но невыездным он на несколько лет стал, поскольку предприятие было оборонным. Это стоило Ловчеву золотых медалей чемпионата Европы. Юношеская сборная СССР Евгения Лядина дважды выиграла турнир, на который Женя не попал, потому что несколько лет убирал верстаки на режимном объекте. Кто бы тогда знал, что через четыре года он поедет на взрослый чемпионат мира.
Сперва, правда, нужно было определиться с командой. За Ловчева и его приятеля, известного в будущем игрока Сергея Ольшанского, развернулась настоящая борьба. По слухам, «Буревестник» даже получил за него деньги от «Торпедо», хотя тогда слово «трансфер» встречалось разве что в газетах в рубрике «их нравы». Советского же человека нельзя продавать. В эпоху коммуналок в «Торпедо» предлагали квартиру, обещали помочь с машиной, но Ловчев с Ольшанским выбрали «Спартак».
В сюжете о Золушке, а в спорте таких немало, обязательно должен быть шанс, который выпадает будущей звезде: Ловчев сразу попал в основу, поскольку легенда клуба и чемпион Европы Анатолий Крутиков получил тяжелую травму. Так Ловчев сыграл в «Спартаке» свой первый и, возможно, самый лучший сезон. Это была его единственная золотая медаль чемпионата СССР, а еще через год 21-летний защитник поехал в Мексику, на чемпионат мира 1970 года. Это сейчас четвертьфинал считается для национальной сборной грандиозным успехом. Два года назад вся страна зашлась в экстазе после победы над Испанией, а тогда от сборной ждали медалей, хотя формулировалось это иначе — выступить не хуже, чем за четыре года до этого, в Англии, где советская сборная вышла в полуфинал.
В Мексике нашим не хватило полшага. За три минуты до конца дополнительного времени четвертьфинала с Уругваем советская команда пропустила эпохальный гол, который обсуждают до сих пор — такова магия футбола. Посчитав, что мяч ушел за пределы поля, защитник Валерий Афонин, который мог просто выбить его подальше, остановился, равно как и его коллеги по обороне. Судья свистка не дал, игра продолжилась, и эпизод закончился голом в ворота сборной СССР. Закончился для команды и чемпионат. Ловчев, который сыграл два матча, наблюдал за трагедией со стороны. Рассуждать о том, что он мог сыграть лучше Афонина, бессмысленно.
«Спартак». Е. Ловчев (внизу, крайний справа), Н. Старостин (стоит, крайний слева) и Н. Симонян (стоит, крайний справа). Фото В. Ун Да-Син, 1970 год
Ловчев стал первым российским игроком, получившим желтую карточку.
Кстати, в историю мирового футбола Ловчев все-таки попал. Он стал первым российским игроком, который получил желтую карточку. Их как раз ввели перед этим чемпионатом мира (1970). Евгений увидел перед собой «горчичник» после того, как снес нападающего сборной Мексики в матче открытия.
Евгений Серафимович тогда думал, что этим его вклад в мировой футбол не ограничится и у него все еще впереди. Он даже не расстроился, что ему предпочли другого. Больше на «мир» Ловчев не поехал. Два следующих чемпионата сборная пропустила. Советский футбол и ловчевский «Спартак» свалились в кризис. Везение оставило парня из Крюково: его лучшие годы пришлись именно на этот период. Когда он был капитаном, «Спартак» единственный раз в своей истории вылетел из Высшей лиги.
Впрочем, до этого было еще несколько удачных лет. В 1972 году Евгений стал бронзовым призером Олимпийских игр в Мюнхене, и не без приключений. Игра с Польшей вообще могла не состояться. Палестинские террористы захватили заложников из команды Израиля. При освобождении погибли люди. Игры вообще могли остановить, но потом все-таки решили продолжить. Наша команда проиграла. Оставалось рассчитывать только на матч за бронзу со сборной ГДР, который превратился в фарс. По регламенту, в случае ничьей медали доставались обеим командам. При счете 2:2 футболисты перестали играть и получали медали под свист трибун.
В 1972 году Ловчев стал лучшим игроком страны. Второе место в голосовании занял вратарь киевского «Динамо» Евгений Рудаков, а третье — еще один защитник, Муртаз Хурцилава из Тбилиси. С атакой в тот год было, по всей видимости, неважно. Обычно тем, кто играет ближе к своим воротам, индивидуальные призы не достаются. Их получают те, кто забивает голы, а защитнику, чтобы стать лучшим, нужно быть круче на высоту Эйфелевой башни. Кстати, чемпионом в тот год стала ворошиловградская «Заря» — тоже событие неординарное. За всю историю отечественных чемпионатов такие сюжеты встречались всего несколько раз.
Ловчев не исчез, не растворился и после окончания карьеры. Он стал успешным организатором «футбольных гастролей». Работал с ветеранами и артистами. Как тренер привел «Спартак» к золоту чемпионата России, правда, мини-футбольного, но после исчезли не только успехи, но и сам клуб. Сейчас он хранитель традиций, председатель общества «Спартак», наследник Николая Озерова и своего учителя Николая Старостина.
Ловчев всегда оставался самим собой. Не спускал обид никому, даже выдающимся тренерам Никите Симоняну и Константину Бескову. От Бескова он ушел в ненавистное для спартачей «Динамо». Ловчев мог вспылить даже в разговоре с легендарным «дедом» — основателем «Спартака» Николаем Старостиным, которого безмерно уважал всю жизнь. Как капитан «Спартака» Евгений вступался за игроков, ходил к начальству, говорил в лицо то, что обычно не говорят. Однажды он демонстративно не забил пенальти, поскольку был недоволен нововведением в правилах. После ничьих в том сезоне назначалась серия одиннадцатиметровых.
Можно подумать, что Ловчев не умеет ладить с людьми, но это полная ерунда. У него тысячи друзей по всему миру. Евгений Серафимович не раз помогал даже тем, с кем не сложились отношения. Когда Бесков заболел, он позвонил его жене и предложил свою кровь. Такой вот противоречивый, но удивительно цельный человек. Человек, вокруг которого кипит жизнь.
