17 июля во всём мире отмечается Международный день этнографа. Дата выбрана не случайно — именно в этот день родился Николай Николаевич Миклухо-Маклай. Его именем названа улица в Конькове. Неутомимый путешественник и исследователь оставил огромное научное наследие.
Николай Миклухо-Маклай не дожил до 42 лет и умер в холодном Петербурге. Но до этого он успел провести много времени в Новой Гвинее и Австралии, даже планировал стать министром иностранных дел Берега Маклая. Мечтатель и энтузиаст, аскет и естествоиспытатель, среди туземцев он носил имя Лунный человек. И то, что он стал частью национального эпоса Новой Гвинеи, не удивляет: размах деятельности и смелость роднят его с титанами из древних легенд. Да и вообще биография Николая Миклухо-Маклая даёт огромный простор для мифотворчества. Расскажем и мы несколько историй из его жизни.
История первая. Родственник Тараса Бульбы или сын Шотландии
Коля Миклуха родился в 1846 году в Новгородской губернии. Некоторые биографы возводят его род к запорожскому атаману Охриму Макухе, который послужил прообразом Тараса Бульбы. Вспоминают при этом, что дядя будущего учёного, Григорий Миклуха, учился вместе с Николаем Гоголем в Нежинской гимназии. Но, скорее всего, это просто красивая легенда. Более вероятно, что Николай Миклухо-Маклай был правнуком хорунжего Степана Миклухи, участника Русско-турецкой войны 1787-1791 годов. Отец учёного Николай Миклуха — старший известен как один из строителей Николаевской железной дороги. Всего в семье было четыре сына и дочь.
Вторая же часть фамилии, по семейному преданию,результат брака шотландца Майкла МакЛая, наёмника польской армии, и Ганны Миклухи, брат которой взял Майкла в плен. Но это тоже не более чем легенда, никаких документальных подтверждений красивой версии нет. Впервые двойной фамилией Николай Николаевич подписал свою статью, опубликованную во время учёбы в Германии. Не исключено, что он присовокупил к ней вторую часть просто для благозвучия.
Отец мальчика умер рано, в 41 год. Мать старалась дать детям хорошее образование, но отпрыски не всегда откликались на её усилия. В частности, юный Коля учился плохо и позже говорил, что в гимназии угадали его способности и «умели снисходить». Гимназию, к слову, он так и не окончил: просидев два года в шестом классе, ушёл, но поступил в университет в Петербурге вольнослушателем на физико-математический факультет, где изучал естественные науки. В университете в те годы было неспокойно, и после очередных студенческих волнений Николаю запретили его посещать. В этой ситуации, несмотря на материальные сложности, семья принимает решение отправить Николая учиться за границу. В 1864 году будущий учёный едет в Германию.
Эрнст Геккель и Николай Миклухо-Маклай на Канарских островах
История вторая. Геккель
Обратимся ненадолго к научной теории, ибо только так можно понять, почему же Миклухо-Маклай отправился к далёким «дикарям» и провёл там столько лет. Итак, бывший нерадивый школьник и студент в Германии погрузился в изучение естественных наук. Он прослушал несколько курсов в Гейдельбергском университете, в Лейпцигском, а потом оказался в университете города Йена. Здесь его занятиями руководил профессор Геккель.
По образованию Эрнст Геккель был врачом, но по специальности не работал, а изучал вопросы происхождения и развития живых организмов. Он активно вёл полевые исследования, открыл около 120 видов простейших. В истории науки Геккель остался как учёный, который ввёл в научный оборот термин «экология» и активно занимался развитием этой новой дисциплины.
В отличие от современной, классическая геккелевская экология не говорила о человеке и его влиянии на среду, а носила более общий характер. С точки зрения основоположника, экология изучает «дружественные» или «враждебные» взаимоотношения живых организмов с окружающей средой. Эта идея заинтересовала и Николая Миклуху, который в то время занимался морской фауной. Первая в истории экологическая экспедиция на Канары была организована Геккелем и его учеником: они выясняли, как среда влияет на морских обитателей.
Одна из самых известных мистификаций в истории науки, и уж по крайней мере в истории палеонтологии, — это Пилтдаунский человек. В 1912 году хранитель отдела геологии Британского музея Артур Смит Вудворд получил письмо, в котором археолог-любитель Чарльз Доусон сообщал об обнаружении черепа, который, вероятно, принадлежал получеловеку — полуобезьяне, промежуточному звену. Позже выяснилось, что находка была «конструктором», составленным из костей человека и обезьяны, искусственно состаренных, окрашенных и обработанных. Правда, автор мистификации не установлен до сих пор.
Следующий шаг, который решили сделать учёные, — это изучить влияние среды уже на человека. Тем более что возможности для этого постепенно расширялись: активная колонизация облегчала путешествия в те земли, которые ещё недавно считались дикими и недоступными. Николай Миклуха, желая оставить свой след в науке, стремился подальше от цивилизации, но Геккель был не готов вести изыскания в диких местах. Его увлечённый студент же был уверен, что наблюдать за жизнью «дикарей» надо не из уютного кабинета, а только находясь с ними рядом.
Ещё одна причина, по которой кабинетные исследования устраивали Миклухо-Маклая и других учёных всё меньше, — возрастающее число научных фальсификаций. Да что говорить, если специалисты, изучавшие наследие Геккеля, обращали внимание на то, что рисунки, которыми он сопровождал свои теории, были, мягко скажем, далеки от истины. Но зато полностью соответствовали выдвинутым научным постулатам. И подобным образом поступал не только он.
В 1868 году Миклухо-Маклай окончил Йенский университет, совершил несколько небольших экспедиций, а затем начал готовить поездку «к дикарям».
История третья. Русский океан
Любая масштабная экспедиция, а особенно такая далёкая, как задумал Миклухо-Маклай, требовала средств. Путешествия на Красное море и в Италию, предпринятые ранее, он оплачивал деньгами матери, которые она давала беспокойному сыну неохотно. Да их особенно и не было. Для экспедиции в Новую Гвинею нужны были совсем другие средства.
Чтобы пояснить, где Миклухо-Маклай нашёл поддержку, приведём небольшую выдержку из книги «Новейшее повествовательное описание всех четырёх частей света» 1795 года издания:
«Вопрос: Какие земли называются Западной Австралией?
Ответ: Все, которые лежат под Южной Азией, в стране Новой Голландии.
Вопрос: Какие главнейшие?
Ответ: Новая Голландия, Новая Гвинея, Новая Британия, Новая Ирландия и Новый Ганновер».
Возникает впечатление, что европейские страны спешили «застолбить» себе владения в Тихом океане: Новая Голландия — это не что иное, как Австралия, Новая Британия — остров в составе Папуа — Новой Гвинеи, Новая Ирландия — остров в архипелаге Бисмарка, также принадлежащий Папуа — Новой Гвинее, Новый Ганновер — остров там же. Но для Новой России в регионе места к середине XIX века пока не нашлось.
Не нашлось, но планы были. И когда Миклухо-Маклай рискнул обратиться за поддержкой в Русское географическое общество (РГО), то нашёл там сторонников. «Это будет особенно кстати, потому что Тихий океан со временем должен быть Русским океаном», — писал ему Фёдор Остен-Сакен, учёный и путешественник, который в разные годы исполнял обязанности секретаря, председателя отделений и помощника председателя РГО. Поездку Миклухо-Маклая решили использовать как первый шаг к возможному образованию Русской Гвинеи.
Что знали в России о Папуа — Новой Гвинее? Пожалуй, ничего, кроме слова «папуас», которое использовали исключительно как синоним слова «дикарь». Например: «Есть люди цивилизованные, есть и дикие. Но ведь все они всё-таки люди. Русские, немцы, англичане, французы, итальянцы. Это всё образованные народы. Но ведь существуют же кроме них негры, индийцы, папуасы, турки, сербы, болгары (…). Пусть они находятся в одичалом состоянии, пусть даже занимаются людоедством, но они всё-таки человеческие существа».
Иосаф Любич-Кошуров. «Друзья-приятели»
Учёные, изучающие наследие Миклухо-Маклая, отмечают одну особенность его характера: ему был свойственен авантюризм. Например, он неоднократно собирался в Арктику, но то места на судне не хватало, то финансирования не было. Столкнувшись с неудачами, планы Николай Николаевич менял легко. Решение ехать в Новую Гвинею объяснялось просто: этот регион совершенно не был исследован, а для молодого учёного это простор для открытий. Простор настолько широкий, что сначала Миклухо-Маклай говорил, что поедет на три года, потом на четыре, потом на семь–восемь, чем немало удивил членов Русского географического общества.
Поддержали учёного лишь частично: при потребности в 5000 рублей выделили только 1200. Но зато путешественника решили доставить к берегам Новой Гвинеи на военном корвете «Витязь»: РГО специально ходатайствовало об этом перед Морским министерством, и маршрут следования судна изменили «под Миклухо-Маклая». Российские власти также снабдили путешественника рекомендательными письмами к российским послам в тихоокеанских государствах.
Заручившись поддержкой и собрав недостающие финансы, 24-летний Миклухо-Маклай 8 ноября 1870 года отбыл в Новую Гвинею на борту «Витязя».
Рисунки Миклухо-Маклая из экспедиций
История четвёртая. Русский с Луны
Путешествие к берегам Новой Гвинеи продолжалось почти год — только 20 сентября 1871 года корвет «Витязь» напугал местных жителей приветственным выстрелом из орудия. Миклухо-Маклай начал своё многомесячное пребывание на острове: он не отступал от метода «вживания», который решил использовать для наблюдения за папуасами.
И начал он не слишком удачно: «Маклай прибыл на Новую Гвинею совершенно без всяких средств для устройства и существования своего и его двух наёмных слуг, из которых один шведский подданный, другой дикарь острова Ниуе. Местность, избранная им для жилья, по общему нашему убеждению, неудобная; в случае крайности ему отрезаны все пути для отступления, и она имеет все данные для развития лихорадки». Так сообщалось в рапорте командира корвета «Витязь». Кроме того, местные решили, что на корабле к ним прибыл злой дух, и избегали приближения к хижине Миклухо-Маклая. Даже покинули поначалу деревню, около которой он решил поселиться.
Церемония одаривания аборигенов бусами и цветными стёклышками, которую неизменно рисует наше воображение, всё-таки состоялась — правда, спустя некоторое время. Местные принесли Миклухо-Маклаю поросёнка — мясо свиньи использовалось в ритуалах, так что подарок был очень ценным. А учёный подарил туземцам приготовленные безделушки. И лишь когда Миклухо-Маклай вылечил туземца Туя, который получил тяжёлую травму (пригодились уроки медицины в Йенском университете), аборигены стали относиться к нему менее настороженно. Они перестали считать его злым духом и начали приглашать на свои праздники.
Нисколько не умаляя заслуг Миклухо-Маклая как путешественника и исследователя, сегодня учёные отмечают, что он не был профессиональным антропологом или палеонтологом. И при всём богатстве собранного им материала не смог его как следует обобщить и создать на его основе фундаментальный труд. Миклухо-Маклай задумывался о такой работе в последние годы жизни, но тяжёлая болезнь не оставляла сил. Ещё одним препятствием для серьёзного научного труда Миклухо-Маклая стал языковой барьер: кое-как объясниться с местными было можно, но на примитивном уровне. В итоге только спустя пять месяцев после высадки на Новой Гвинее Николай Николаевич выяснил, как сказать «утро» и «вечер», но «названия ночи ещё не добился» (так писал он в своём дневнике). А учитывая наличие в данной местности более 10 различных диалектов, задача преодоления языкового барьера выглядела трудновыполнимой.
У местных Маклай стал именоваться «тамо русс» («человек русс», по названию страны), «тамо билен» («человек хороший»), его считали пришельцем с Луны, кем-то вроде божества. Высшей степенью доверия можно считать то, что постепенно от Миклухо-Маклая перестали скрывать женщин, а потом и вовсе начали регулярно предлагать ему жён. Но Маклай стойко от предложений отказывался, решив поддерживать имидж «бога», которому женщины не нужны. А в дальнейшем он стал брать в экспедиции «походную жену» из туземок. И не подозревал, что папуасы мечтали, чтобы одна из женщин их племени родила ребёнка от человека с Луны.
ёнка от человека с Луны. При защите плана экспедиции в РГО Миклухо-Маклай говорил о том, что проведёт разведку острова, а также изучит бухты вокруг Новой Гвинеи. На месте оказалось, что сделать это очень затруднительно: местность была действительно дикая. Но на близлежащие острова он в сопровождении туземцев путешествовал.
Одной из важнейших задач Миклухо-Маклая в экспедициях было изучение физического развития аборигенов. Дело в том, что многие учёные полагали, что «дикари» по своему происхождению отличаются от европейцев, что это особая раса, наделённая большим количеством обезьяноподобных черт (из этой и подобных теорий впоследствии вырастут научный расизм и фашизм). Миклухо-Маклай установил, что физически папуасы принципиально ничем не отличаются от европейцев. А значит, все люди произошли от одного предка, а наблюдаемые различия обусловлены той средой, в которой они живут. Вспоминаются изыскания Геккеля и «экология человека».
История пятая. Австралийские Миклухи
Пол, Антония Ли, Аня Серафима, Дениз, Диана, Линдал, Джон, Маргарет… Так зовут внуков и правнуков Николая Николаевича Миклухо-Маклая. Все его прямые потомки живут в Австралии. Именно там он встретил свою любовь, там родились его сыновья.
В 1881 году после многочисленных экспедиций Миклухо-Маклай решил вернуться в Россию, где не был более 10 лет. Русская эскадра, находившаяся в Сиднее, была готова принять учёного на борт одного из кораблей. Впереди было много дел: Николай Николаевич решил наконец-то систематизировать свои записи, сделанные во время путешествий. Кроме того, он не терял надежды склонить русское правительство к тому, чтобы оно поучаствовало в колонизации Океании. Но…
Именно в это время он знакомится с Маргарет Кларк — дочерью известного австралийского политика Джона Робертсона. Маргарет к тому времени уже успела побывать замужем, овдовела и вернулась в отчий дом.
Они были необычной парой. Маргарет то мечтала посвятить себя сцене, то стремилась бросить всё и уйти в монастырь. Николай, которому уже исполнилось тридцать пять, был всемирно известным путешественником и учёным, но практически без гроша в кармане. При расставании, когда в 1882 году Миклухо-Маклай всё-таки отправился в Россию, Маргарет подарила ему фотографию, на обороте которой написала «N. В. D. С. S. U.». Всего через несколько лет такая же надпить появится на надгробном памятнике Миклухо-Маклая. Это означало «Nothing But Death Can Separate Us» — «Ничто, кроме смерти, не может нас разлучить».
Их свадьба состоялась в июне 1883 года. Между знакомством и свадьбой беспокойный жених успел съездить в Россию, отчасти поправить (при прямом участии императора) свои финансовые дела, выступить с несколькими лекциями, а на обратном пути посетить ещё раз Берег Маклая. Вернувшись в Австралию, он понял, что семья не желает брака Маргарет с непонятным и неугомонным русским, да ещё и православным. Энергия Николая Николаевича преодолела и это препятствие. В Россию была отправлена телеграмма: «Прошу разрешения Государя на мою женитьбу на протестантке с условием, что потомство женского пола будет протестантского вероисповедания». Разрешение Александр III дал.
Достаточно скоро у супругов родился первый сын Александр Нильс, а потом и второй — Владимир Аллен. Миклухо-Маклай работал на организованной им в Австралии биологической станции, но в 1885 году её здание и территория были изъяты для военных нужд. Семья Миклухо-Маклаев приняла решение ехать в Россию и в 1886 году обосновалась в Петербурге. В это время Николай Николаевич был уже серьёзно болен и торопился завершить начатые труды. Но не успел — рак челюсти, которым он страдал, видимо, дал метастазы в мозг. Учёный скончался в апреле 1888 года.
Проезд до Австралии для вдовы и детей Миклухо-Маклая оплатил российский император. Он же назначил им пожизненную пенсию, которая исправно выплачивалась до 1917 года.
P. S. Вместо шестой истории. Миф о Маклае
В самом начале мы упомянули, что Миклухо-Маклай стал частью национального эпоса Новой Гвинеи. Это не преувеличение. Даже в XXI веке исследователи, посещавшие гвинейские деревни, записывали «легенды о Маклае». В некоторых поверьях этот удивительный белый, столько лет проживший среди папуасов, приравнивается к ойтеу — божеству, которое может обитать в мире небесном и земном. А иногда «маклаем» здесь называют любого белого человека. И знаете, тот, кто так быстро и прочно стал частью местной мифологии, наверняка не мог просто приплыть из далёкой и холодной России. Скорее всего, он и был настоящим Лунным Человеком…
