Памятник участникам революции 1905 года в районе Пресни знают почти все москвичи. Он стоит у выхода из станции метро «Улица 1905 года» и не заметить его невозможно. Но в столице есть и другой монумент, посвящённый тем же событиям. Чтобы найти его нужно съездить в Перово и зайти в одноимённый парк.
У самого входа в Перовский парк со стороны Кусковской улицы стоит бронзовая скульптура рабочего, который держит в поднятых руках винтовку и знамя. Барельефы по сторонам постамента изображают сцены столкновений между восставшими и представителями власти. Монумент установили здесь в 1956 году (по крайней мере, такая дата указана на самом памятнике — «ноябрь 1956»), спустя 51 год после Декабрьского восстания. Его печальный итог — больше тысячи погибших за неполных девять дней конфликта.
Почему революция, а не мятеж?
Революция 1905–1907 годов — это серия острых вооружённых конфликтов. Восставшие не имели единого центра и действовали несогласованно. В этот период локальные мятежи вспыхивали по всей империи.
А началось всё, как известно, 9 января 1905 года.В Петербурге была расстреляна колонна митингующих, декларировавшая намерение передать царю Николаю II петицию с перечнем проблем его подданных. Их встретили пулями, а расстрел толпы стал почвой для острого социальный конфликт. По стране прокатилась серия стачек. Самый, возможно, знаменитый эпизод революции пришёлся на июнь 1905-го, когда вспыхнуло восстание на броненосце «Потёмкин».
Как мы знаем, «мятеж не может кончится удачей, в противном случае зовут его иначе». Революцией события самого начала прошлого века называют не случайно. Под их влиянием политический строй империи изменился. Абсолютная монархия уступила место конституционной. Манифест от 17 октября 1905 года «Об усовершенствовании государственного порядка» предусматривал капитальные реформы: внесение изменений в основные законы, которые фактически обрели вид конституции, и учреждение парламента.
Москва бурлит
Манифест погасил огонь всероссийской политической стачки. Рабочие, казалось, успокоились. В империи стали появляться политические партии и движения, активно готовившиеся к грядущим выборам. Идея поделиться властью, делегировав часть полномочий сословно-представительскому органу, на первый взгляд сработала. Вот только РСДРП и эсеры на компромисс идти были не готовы. «Никаких переговоров с царизмом» — гласил один из главных их лозунгов.
Революционеры стали готовить новую стачку, а заодно — вооружаться. Деньги на оружие давали, кстати, не только иностранцы, но и видные русские промышленники-староверы. У одного из восставших при задержании нашли документы, подтверждавшие, что на дело протеста щедро ассигновал сам Савва Морозов.Московский генерал-губернатор Пётр Павлович Дурново, большой ценитель балета и особенно балерин, между тем даже в ус не дул. Известно, что он звонил градоначальнику и спрашивал у него, известно ли ему, по каким улицам он, генерал-губернатор, только что торжественно проехал. Сергей Витте в своих воспоминаниях писал о Дурново как о человеке совершенно не понимавшем, как далеко зашла ситуация в городе: «Он совсем в Москве запутался, ничего не знал, что там делалось, в конце концов так растерялся, что выходил в генерал-адъютантском мундире на площадь для переговоров с революционной толпой, снимая на ходу военную шапку».
Николаю Шмиту (не путать с лейтенантом Шмидтом), дальнему родственнику Саввы Морозова и владельцу мебельной фабрики на Пресне, в декабре 1905 года исполнилось всего 22 года. После подавления восстания он был арестован и в феврале 1907 года при невыясненных обстоятельствах умер в тюрьме. Его именем в Москве назван Шмитовский проезд.
Царская охранка ещё в ноябре заподозрила неладное, но генерал-губернатор какие-либо меры принимать отказывался. 24 ноября Дурново сняли с должности, заменив более активным Фёдором Дубасовым, бравым и решительным адмиралом. Дубасов, правда, тоже не заметил ничего подозрительного. И когда в декабре 1905-го в древней столице грянуло восстание, генерал-губернатор был к такому повороту совершенно не готов.
Начало восстания
7 декабря началась стачка. Большинство предприятий Москвы так и не начали работать в тот день. Часть владельцев поддержали забастовку. Например, хозяин мебельной фабрики на Пресне Николай Шмит, бывший убеждённым сторонником революции. Рабочие у него трудились девять часов в день вместо одиннадцати и получали более высокую, в сравнении с другими предприятиями столицы, зарплату. В ноябре Шмит пожертвовал московскому комитету РСДРП 20 тысяч рублей на покупку оружия для дружинников, и сам не остался в стороне — он вооружил сотрудников своей фабрики.
Власти тоже не дремали. В ночь на 8 декабря начались аресты большевистских лидеров. Правда, задержать удалось лишь двоих: Виргилия Шанцера по прозвищу Марат и Михаила Васильева-Южина.
В то же время дружинники грабили оружейные магазины и другие крупные городские лавки. Если владельцы оказывали сопротивление, их попросту убивали. Первое столкновение состоялось на следующий день. Ареной стал увеселительный сад «Аквариум» и находившаяся рядом Триумфальная площадь. Попытка разгона несанкционированного митинга и ареста вооружённых дружинников не удалась. Толпа разбежалась, но самые горячие головы мгновенно перешли к решительным действиям. Для начала метнули две бомбы в здание Охранного отделения (погиб один человек).
На следующий день войска окружили училище Ивана Фидлера, крупного домовладельца, сочувствовавшего революционерам. Здесь собрались больше сотни дружинников,
планировавших, как полагали в Охранном отделении, захват Ленинградского вокзала. Этого допустить было никак нельзя. С перекрытием железной дороги Москва рисковала оказаться в полной изоляции. Поэтому войска, после непродолжительных переговоров, не увенчавшихся успехом, начали артиллерийский обстрел здания, вынудив восставших сдаться.
И именно это оказалось спусковым крючком к началу настоящей вооружённой борьбы. Теперь военная или полицейская форма означала для восставших врага, которого можно и нужно убивать. За ночь Москва покрылась баррикадами.
Подавление восстания
Баррикады сооружались буквально из всего, что под руку попадётся. Известно, что в районе Трубной площади на заграждения пошла мебель из разграбленного магазина. По всему городу сновали вооружённые отряды. Сколько именно дружинников имели при себе пистолеты и винтовки — неизвестно. По разным данным, от семисот человек до двух тысяч. Если бы они образовали единое войско, военным не составило бы труда разгромить их, но восставшие делали иначе. Дружинники разбивались на небольшие группы, устраивавшие налёты в разных точках Москвы. Своих позиций они особо не удерживали. Сдать только построенную баррикаду превосходящим силам противника — да запросто. Ставка делалась на постоянные перемещения и внезапные атаки. Весь центр города был охвачен пожаром партизанской войны против властей.
И всё же силы были неравны. Особенно после того, как в Москву перебросили войска из Петербурга и Казани. Победы в локальных стычках всё чаще оставались за военными. 16-17 декабря восставшие дали противнику последний ожесточённый бой, попытавшись удержать колыбель мятежа — Пресню. Тщетно. Утром 17 декабря их сопротивление было сломлено окончательно. Николая Шмита арестовали. Артиллеристы произвели массированный обстрел его фабрики и сожгли его дом. К 19 декабря восстание было полностью подавлено.
Памятник участникам Московского Декабрьского восстания революции 1905 года — первая большая работа скульптора Владимира Глебова-Вадбольского (1922–2012). В 1960-х он восстанавливал скульптуры на Триумфальной арке 1812 года в Москве, а в 1970-х—скульптуры в ансамбле музея «Усадьба Кусково XVIII века».
