Словосочетание «массовая застройка» заставляет привередливого горожанина морщиться — «каменные джунгли», стандарт, скучно и однообразно. Да, и так бывает. Но не всегда, доказательством чему — смелое градостроительное решение, реализованное группой московских архитекторов в Вешняках в конце 1960-х.
В середине ХХ века СССР переживал острейший жилищный кризис: если в 1917 году городские жители составляли 17 % от всего населения страны, то в 1956 году — 48,4 %, и в дальнейшем их доля продолжала расти. Сразу после смерти Сталина партийное руководство (в первую очередь — Г. Маленков и Н. Хрущёв) заговорило о необходимости срочно решать вопрос с жильём. Во второй половине 1950-х годов в Москве, а затем и во всей стране разворачивается грандиозное строительство. Название московского района Черемушки, застроенного новыми домами одним из первых, становится нарицательным.
«Они понимают архитектуру слишком эстетически, как художественную деятельность, а не как средство удовлетворения насущных потребностей советского народа. Это они тратят народные деньги на никому не нужные красоты, вместо того чтобы строить проще, но больше».
Н. С. Хрущёв об архитекторах, декабрь 1954 г.
В то же время территория Москвы стремительно увеличивается не только благодаря новым архитектурным и технологическим решениям, но и за счёт подмосковных деревень. В состав города входят Раменки, Чертаново, Матвеевское и десятки других мелких населённых пунктов, в том числе посёлок Вешняково и село Владычино.
К 1969 году, когда они становятся районами массовой застройки, эпоха строительства пятиэтажек-хрущёвок уже уходит в прошлое. Миллионы людей переселились в собственные квартиры, зачастую даже не из коммуналок, а из бараков, и это был грандиозный успех. Но имелись и очевидные недостатки хрущёвского градостроительства: среди них не последнее место занимала унылая, неуютная, продуваемая ветрами городская среда, которую формировали новые кварталы. Утрата двора — важнейшего места в жизни москвичей, которое было своего рода промежуточным звеном между жилищем и общим пространством города, — воспринималась многими болезненно.
В 1967 году группа архитекторов под руководством Виктора Лебедева берётся за проектирование района Вешняки. Их идея заключалась в том, чтобы за счёт использования соединительных вставок создавать из типовых панельных домов протяжённые дома сложной и довольно разнообразной конфигурации. В результате получались дворы, внутрь которых помещались школы-«самолётики», детские сады, поликлиники, магазины и другие объекты инфраструктуры. Дома-«волны», дома-«дуги» как бы укрывали их своими «ладонями». При этом дворы получились разными по форме и площади. Большое количество зелени (при строительстве удалось сохранить часть старых деревьев и лужаек) и Кусковский лесопарк по соседству завершали отрадную картину — район приобрёл свой особый вид.
Виктор Лебедев оставил в послевоенной архитектуре Москвы очень заметный след. Помимо того, что под его руководством спроектированы два района (второй — Новокосино), он реконструировал Смоленскую площадь, спроектировал гостиницу «Советская», станцию метро «Проспект Мира», один из павильонов ВДНХ и кинотеатр «Саяны».
Эксперимент, начатый в Вешняках, был сочтён удачным, и в последующие два десятилетия в столице данная идея использовалась в нескольких районах: мы находим подобные решения в Ясенево, Тропарёво, Тёплом Стане (1970–80-е годы), в Марьино (1980–90-е).
