Мазурины — чрезвычайно разветвленный клан московских купцов и предпринимателей, состоявших в родстве или свойстве едва ли не со всей купеческой Москвой: с Бобровыми и Бахрушиными, Боткиными и Прохоровыми, Третьяковыми и Рябушинскими… Мазурины имели предприятия в Перове, Реутове и Ивановском.
Старинный купеческий род Мазуриных берет начало в Серпухове, откуда в 1795 году четыре брата Мазурина, уже поднаторевшие в текстильном деле, перебрались в Москву. Одним из них был Алексей Алексеевич Мазурин, быстро заслуживший в старой столице уважение и почет. В 1821 году первогильдейный купец стал заседателем так называемого московского совестного суда, в 1828-м — городским головой и до 1831 года успешно руководил городским самоуправлением. При нем началось строительство биржи и 1-й Градской больницы, завершилось восстановление Гостиного двора, с успехом прошла вторая Всероссийская мануфактурная выставка. В Москве Мазурин женился на Анне Карзинкиной, которая считалась незаконной дочерью графа Шереметева, и имел с нею многочисленное потомство. Сыновей бывший серпуховский купец отправлял учиться в Европу, так что все они потом оказались успешными предпринимателями.
Старший сын Алексея Мазурина Сергей, как и отец, имел авторитет среди московского купечества и стал заседателем в Московской палате гражданского суда. Ему суждено было открыть новую страницу в истории купеческой семьи, перейдя от небольшого бумагопрядильного дела к крупному предпринимательству и заложив тем самым основы благосостояния следующих поколений Мазуриных. Уже имея небольшие текстильные производства в Перове и Ивановском и числясь купцом первой гильдии, Мазурин-младший купил у титулярного советника Романова землю вокруг сельца Реутово с имевшейся там небольшой бумагопрядильной фабрикой подполковника Похвистнева. Построив там сначала кирпичный завод и обеспечив себя таким образом строительным материалом, он в 1843 году возвел в окрестностях Реутова фабричные корпуса, завел английские машины и паровые котлы. Новую бумагопрядильную мануфактуру Мазурин назвал Елизаветинской — в честь жены Елизаветы Владимировны, принадлежавшей к известному купеческому роду Третьяковых.
Совестный суд — губернский суд, учрежденный Екатериной II в 1775 году под влиянием «Духа законов» Монтескье. Состоял из судьи и шести заседателей: по два от дворянского, городского и сельского сословий. Рассматривал гражданские дела и имел не столько юридическую, сколько моральную силу. Просуществовал до 1866 года.
Счастливый брак длился недолго. Сначала скончалась супруга Мазурина, а в 1850 году и он сам, оставив семерых малолетних детей, самому старшему из которых — Митрофану — на момент смерти отца не было и 16 лет. Поэтому три года собственность Мазурина-старшего находилась в ведении Опекунского совета, в который входила старшая замужняя дочь Мазуриных Анна Алексеева. Лишь по достижении 19 лет он получил в управление одну из крупнейших в России бумагопрядильных фабрик.
«Посещение императором Николаем I с семьей Мануфактурной выставки 1831 года в Москве». Лубочная гравюра
Молодой Митрофан Мазурин, впоследствии — коммерции советник, повел дело с умом. Он расширил фабрику и начал добывать торф из окрестных болот, используя его в качестве топлива, завел плантации хлопка на Кавказе. При нем продукция Реутовской мануфактуры стала приносить значительные доходы, а в 1876 году предприятие получило право маркировать выпускаемую пряжу государственным гербом. Следуя духу времени и здравому смыслу, Митрофан Мазурин в 1861 году акционировал фабрику — совместно с купцом Григорием Герасимовым учредил Товарищество Реутовской мануфактуры с капиталом более 1 миллиона рублей. Обладая самым большим пакетом акций, Мазурин вошел в совет директоров фабрики и фактически до самой смерти в 1880 году управлял ею.
При этом про Митрофана, как и про многих московских промышленников того поколения, слагали легенды: он якобы по три месяца в году проводил в Париже, проживая в собственном отеле, и тратил там баснословные деньги. Достоверно же известно, что он счастливо женился на знаменитой в свое время итальянской балерине Лауре Герра. Действительно часто бывая во Франции, немало помогал деньгами русской церкви в Париже, даже числился ее ктитором. Благотворительность считалась обязанностью московских купцов, и Мазурины не были исключением, щедро жертвуя на помощь голодающим и пострадавшим от стихийных бедствий, на содержание сиротских домов и богаделен, учреждая именные стипендии в гимназиях и университетах.
Однако главной страстью Митрофана Мазурина был конный завод, сначала располагавшийся в самом Реутове, а затем устроенный в подмосковном имении Соколово, считавшийся образцовым питомником орловских рысаков. Мазурин показывал своих лошадей на выставках и соревнованиях не только в Москве и Петербурге, но и в Париже и Вене; он наладил продажу русских лошадей за границу и даже поставлял рысаков в конюшню Наполеона III. Наконец, он сам управлял упряжками на самых престижных соревнованиях. Кубками своих лошадей Мазурин гордился больше, чем регулярными золотыми и серебряными наградами Реутовской мануфактуры на российских и международных выставках.
На Митрофана пала и ответственность за судьбы младших сестер и братьев. В детстве всех обучали рисованию, музыке и языкам. А дальше… Мазуриных не случайно называли «фабрикой невест». Благодаря замужествам сестер семья породнилась с крупнейшими купеческими кланами Москвы. Анна еще ранее стала Алексеевой, т. е. вошла в семью владельцев канительной фабрики, из которой происходил Константин Станиславский. Софья вышла замуж за Дмитрия, одного из братьев Боткиных, совладельца известной чайной фирмы и страстного коллекционера произведений искусства. Картины из его собрания и сегодня можно видеть в Музее изобразительных искусств им. Пушкина… По горячей взаимной любви был заключен брак Елизаветы Мазуриной с младшим из братьев Третьяковых — Сергеем, успешным фабрикантом, прославившемся главным образом своей собирательской деятельностью, — именно ему принадлежали работы Сильвестра Щедрина, Александра Иванова и Василия Перова, вошедшие впоследствии в состав Третьяковской галереи. Варвара Мазурина связала себя узами брака с Алексеем Прохоровым, возглавлявшим торговое направление Трехгорной прохоровской мануфактуры…
Братьев послали учиться за границу. Младшее поколение купцов Мазуриных кроме приличного образования из европейских «университетов» вынесло огромную любовь к культуре, тонкое понимание и знание искусства, недаром все они, по примеру отца Сергея Алексеевича, слыли меценатами и коллекционерами.
Сергей Алексеевич Мазурин. Н. А. Найденов, «Материалы для истории московского купечества». Москва, 1883–1889 годы; Коммерции советник Дмитрий Петрович Боткин, 1880-е годы; Автопортрет с сыном. Фото Алексея Сергеевича Мазурина, 1893 год
Заработанные семейным предприятием деньги они знали на что тратить. Константин Сергеевич собирал античные вазы и церковную старину, был членом Московского общества любителей художеств, почетным членом Императорской Академии художеств в Петербурге… Николай Сергеевич, проведший большую часть жизни в Париже, был поклонником новой французской живописи. Как и большинство мужчин в семье, он не дожил и до 50, но его гражданская жена-француженка завещала капитал на устройство в Москве Сиротского дома Н. С. Мазурина на Большой Пироговской. Собиратель живописи и горячий любитель музыки Алексей Сергеевич, возглавивший после смерти Митрофана правление Реутовской мануфактуры, с конца 1870-х страстно увлекся фотографией. После продажи фабрики в 1905 году он смог полностью сосредоточиться на любимом деле, принимал участие во множестве фотографических выставок как в России, так и за рубежом, заслужил награду Парижской академии, снискал славу если не единственного, то самого крупного мастера русской пикториальной фотографии.
