За долгую жизнь Покровское-Стрешнево всякое повидало. Это имение не раз пускало под свое крыло обиженных судьбой детей. Но в разные времена и гостеприимство выглядит по-разному.
В стародавние времена
Последняя владелица усадьбы Евгения Федоровна Шаховская-Глебова-Стрешнева была обладательницей не только длинной фамилии, но и немалого состояния. Помимо родового имения она имела виллу в Италии, яхту на Средиземном море и собственный железнодорожный вагон для путешествий на юг.
Но всему этому великолепию княгиня предпочитала Покровское-Стрешнево, за перестройку которого взялась с искренним энтузиазмом. Она превратила усадьбу в некое подобие сказочного средневекового замка и установила на территории парка мраморные скульптуры. Вообще Евгения Федоровна была женщиной строгой. Так, Софья Андреевна Толстая не лучшим образом отзывалась о ней самой и ее усадьбе: «В Покровском очень грустно то, что везде видна злоба хозяйки: все огорожено проволокой колючей, везде злые сторожа, и гулять можно только по пыльным, большим дорогам». Однако Шаховская-Глебова-Стрешнева много занималась благотворительностью. Будучи председательницей Московского общества вакационных колоний, она предоставила несколько дач для лагеря, где учащиеся из малообеспеченных семей могли отдохнуть на свежем воздухе и поправить здоровье. А во время Русско-японской войны в своем имении княгиня устроила лазарет.
Перемены
В 1917 году революция смела самодержавие, и большевики занялись улучшением мира. Все имущество Евгении Федоровны национализировала советская власть. Ей оставили лишь комнатку в доме на Большой Никитской, который некогда полностью принадлежал ей. Впрочем, и этим щедрым подарком она наслаждалась недолго. В 1919 году старую княгиню арестовали и приговорили к заключению по политическим мотивам. Два года она провела в Таганской тюрьме, а после освобождения поспешила покинуть Россию. Последние годы жизни она провела в относительном благополучии — часть ее капитала хранилась за рубежом, так что нужды она в Париже не испытывала.
Покровским-Стрешневым тем временем занялась новая власть. Дворянское имение и относящиеся к нему дачи постарались обустроить с максимальной пользой. Саму усадьбу сначала превратили в санаторий ЦК, потом передали дому отдыха текстильщиков. Все ценное, что было в доме, вывезли, а что не вывезли, отправили на парадный второй этаж, который фактически превратился в склад. Позже там попытались открыть музей дворянского быта, но проект вскоре свернули из-за нехватки средств на поддержание здания и экспонатов в должном состоянии.
Значительные утраты понес и сам парк. Став общим, он как бы стал и ничейным. Какие-то части парка вытаптывались, какие-то стали использовать под частные огороды.
Отдельное место в захлестнувших усадьбу преобразованиях заняли дачи. В некогда любимых актерами и писателями домиках Наркомат путей сообщения устроил детскую трудовую колонию. Ее юные обитатели занимались подсобным хозяйством, разводили кроликов, свиней и птицу, работали на огороде, разбили фруктовый сад.
О детских трудовых лагерях
Одной из мрачных особенностей ХХ века стало огромное количество беспризорников. Люди гибли в Первой мировой войне, потом во время революции и Гражданской войны. В результате миллионы детей лишились родителей, дома и средств к существованию.
Что делает ребенок, оказавшись на улице? Ему страшно, холодно и голодно. Он ищет защиты и находит ее в обществе таких же беспризорников. Таким образом в городах появлялись группировки, шайки и банды, промышлявшие в лучшем случае воровством.
Что уж говорить про то, как подобный образ жизни влиял на психику детей. Не имея перед собой четких жизненных ориентиров, все более отдаляясь от «домашних» моральных ценностей, подвергаясь насилию и эксплуатации, беспризорники все меньше вписывались в образ устремленной к светлому будущему страны. Более того, для некоторых городов они стали уже не проблемой даже, а серьезной угрозой.
Этим вопросом озаботились на самом высоком уровне — Ленин, Луначарский, Дзержинский. Крупская называла ликвидацию беспризорности вопросом здорового общества, а не благотворительностью. Один за другим пошли указы, регулирующие обеспечение детей жильем, пропитанием и образованием. «Изъятие» беспризорников с улиц приравнивалось к боевому заданию, занимались этим в основном сотрудники милиции и уголовного розыска. Далеко не все облагодетельствованные были рады проявленной государством заботе. Многие из них сопротивлялись, пытались бежать, назывались чужими именами.
Из диких зверят следовало сделать достойных членов социума. Тех, кто попроще, отправляли в обычные детские дома или пристраивали в крестьянские семьи. Тех же, кто на воле успели зарекомендовать себя как нарушители закона, ждали трудовые колонии. Официально, конечно, задача ставилась не наказать, а перевоспитать деформированных условиями детей. Они должны были трудиться на благо общества, получать навыки, которые в будущем помогут заработать им на жизнь, получать хоть какое-то воспитание и образование.
Удачным образцом такого подхода считается трудовая колония имени Горького, руководил которой Антон Семенович Макаренко. Его воспитанники — именно воспитанники! — стали единым дружным коллективом. Новыми методиками и собственным примером Макаренко привил детям любовь к чтению, труду и учебе. Были и гораздо менее позитивные примеры, и их гораздо больше. Средства, выделяемые государством на детей, зачастую разворовывались, колонисты жили впроголодь, но при этом продолжали работать. Что уж говорить о воспитании — далеко не все сотрудники колоний имели соответствующее образование или хоть какое-то образование.
Антон Семенович Макаренко (1888–1939), 1922 год; Максим Горький и Антон Семенович Макаренко среди бывших колонистов-рабфаковцев, 1938 год; Михаил Иванович Калинин (1875–1946), 1919 год
Покровское-Стрешнево — детский городок
Однозначно сказать, к какому именно типу относилась колония в Покровском-Стрешневе, к сожалению, нельзя. Об этом учреждении сохранилось крайне мало упоминаний. Однако можно попробовать оценить эффективность этого места по результатам.
Помимо сада, созданного руками воспитанников колонии, на территории бывшей дворянской усадьбы появилась целая инфраструктура. Во-первых, создан был санаторий, куда могли приехать для восстановления пошатнувшегося здоровья около 70 детей. Во-вторых, построили коммуну, рассчитанную на 35 человек. Еще для 35 детей появился детский сад. Сюда же постепенно начали присоединяться и детские учреждения других ведомств. В конце концов комплекс этот вырос настолько, что образовался целый детский городок. В 1923 году ему присвоили гордое имя Михаила Ивановича Калинина. Прямого отношения к этой колонии «всесоюзный староста», конечно же, не имел, но в те времена в его честь чего только не называли.
Планы по развитию детского городка строили грандиозные. И действительно, в лучшие свои годы городок разросся необычайно. Здесь насчитывалось уже 26 детских домов, два детских сада и две детские колонии. Тут же был и отряд юных пионеров. К лету 1923 года в городке из примерно сотни зданий на постоянной основе обитали 334 взрослых и 1509 детей.
Но планы руководства изменились. Вместо детского городка решено было организовать рабочий поселок Покровское-Глебово. Позже неподалеку возникли крупные промышленные предприятия, и профиль района окончательно поменялся. Куда из трудовой колонии Покровского-Стрешнева дели обитавших там детей, неизвестно.
