Здание вычислительного центра Центрального статистического управления СССР на Измайловском шоссе в районе Соколиная Гора можно назвать «долгостроем». Архитектор Леонид Павлов разработал проект ещё в 1968 году, а закончилось строительство высотки лишь в 1980-м. Статистики на новом месте занимались тем же, чем и прежде, — считали, «приписывали», пересчитывали и выдавали нужный партии результат.
Башня для людей и машин
Несмотря на критику кибернетики в СССР, где ещё в начале 1950-х некоторые называли её «наукой мракобесов», к 1960-м ситуация изменилась: в стране стремительно развивалась вычислительная техника, а правительство задумалось об автоматизации процессов планирования и управления экономикой. Однако компьютеры тогда были ещё очень большими, и под них требовалось особое пространство.
Сейчас в здании ЦСУ по адресу Измайловское шоссе, 44 находится Главный межрегиональный центр обработки и распространения статистической информации Росстата.
Архитектурная мастерская Леонида Павлова получила задание — разработать проекты нескольких зданий вычислительных центров для разных отраслей народного хозяйства. Одним из таких центров и стал комплекс ЦСУ на Измайловском шоссе. Высокое строение довольно необычно, но функционально: верхняя глухая часть предназначалась для ЭВМ, а нижние этажи — для сотрудников.
Центральное статистическое управление
Как и во всех сферах жизни в нашей стране, после революции 1917 года произошли масштабные изменения в государственной статистике. Её преобразованием занимался лично Владимир Ленин, который в 1918 году подписал Положение Совета народных комиссаров «О государственной статистике». Совет решил создать Центральное статистическое управление РСФСР. Через несколько лет управление подчинилось СНК СССР.
ЦСУ уже в первые годы своего существования провело ряд крупных исследований: первая советская промышленная и профессиональная перепись; 10-процентная перепись крестьянских хозяйств; в 1918 году в Петрограде — первое при советской власти исследование заработных плат рабочих. А в 1926 году состоялась первая Всесоюзная перепись населения. Государственные учреждения и общественные организации предоставляли в ЦСУ необходимую информацию. Однако реальность и представления руководства страны о состоянии дел в государстве не всегда совпадали. Методы подсчёта и статистические данные, которые получало ЦСУ, порой не удовлетворяли запросам советских лидеров, особенно в 1930-е годы. Об этом говорит хотя бы тот факт, что пятеро из восьми руководителей управления в 1937–1939 годах были расстреляны.
Работа переписчика в вагоне поезда дальнего следования. Фото А. Гаранина, 1939 год
Переписи населения СССР
Единственную в СССР однодневную и печально известную перепись населения статистики провели в январе 1937 года. Трагическая судьба её организаторов и руководителей безусловно связана с тем, что они работали в разгар Большого террора. «Врагов народа» чекисты тогда искали всюду, не обошли стороной и статистическое ведомство, которое в тот момент называлось ЦУНХУ — Центральное управление народно-хозяйственного учёта.
Вскоре после завершения переписи её предварительные результаты власть признала «вредительскими», а все материалы изъяли и засекретили. Руководителей переписи, начальника сектора населения Михаила Курмана, начальника бюро переписи населения Олимпия Квиткина, его заместителя Лазаря Бранда, а также заместителя начальника отдела учёта транспорта и связи Ивана Обломова арестовали; некоторых расстреляли уже в марте того же года. За ними последовал и начальник Управления народно-хозяйственного учёта Госплана СССР Иван Краваль.
В «Большой советской энциклопедии» о переписи 1937 года говорилось, что она «была проведена ЦУНХУ Госплана СССР с грубейшим нарушением элементарных основ статистической науки, а также с нарушением утверждённых правительством инструкций». Между тем главная и, возможно, единственная причина такой оценки — недовольство результатами, ведь цифры должны были подтвердить провозглашённую Сталиным закономерность быстрого роста населения при социализме. Фактическая численность населения оказалась на несколько миллионов ниже ожидаемой. Не помог даже объявленный в 1936 году запрет на аборты — он дал лишь кратковременный эффект.
Новую перепись назначили на 1939 год. Статистикам пришлось исправить свои «ошибки» и скорректировать методики подсчёта, однако цель осталась прежней — показать уверенный прирост населения. Это и было сделано, но в следующий раз статистики пересчитывали советский народ уже после смерти Сталина.
Последняя в СССР перепись населения состоялась в 1989 году, её результаты особенно интересны, так как впервые были собраны не только данные о численности населения страны, но и об их жилищах: площадь, отопление, водоснабжение и так далее. Выяснилось, что из 73 млн советских семей в отдельных квартирах проживало 38 млн, в своих домах — 24 млн, а остальные 11 млн семей ютились в коммуналках, общежитиях или снимали жилые помещения у других граждан. А из 16,4 млн одиночек отдельной квартирой могли похвастаться лишь 5,4 млн человек.
Слушатели знакомятся с современными вычислительными машинами. Фото Б. Кавашкина, 1977 год
Только для своих
Достоверность данных советской статистики ставится под сомнение хотя бы из-за того, что многие сведения носили секретный характер. Например, большая часть результатов переписей населения имела гриф «секретно» или «для служебного пользования». Такая же пометка, особенно в сталинский период, скрывала статистику абортов, данные об этом опубликованы уже после того, как страну возглавил Михаил Горбачёв. Пик числа абортов пришёлся на 1964 год (5,6 млн случаев), спустя девять лет после того, как эту медицинскую процедуру вновь разрешили. Оказалось, что СССР в списке мировых лидеров по этому показателю. Ситуация стабилизировалась к 1980-м годам, когда возрос уровень жизни.
Статистика открывала и другие нелицеприятные вещи. К примеру, пропаганда утверждала, что преступность в СССР значительно ниже, чем в капиталистических странах первого ряда, однако выяснилось, что к концу 1980-х годов Советский Союз оказался в десятке лидеров по количеству убийств на душу населения. Тревожная тенденция обнаружилась и в статистике самоубийств. Если в эпоху правления Леонида Брежнева страна ещё находилась на уровне среднеевропейских показателей, то к середине 1980-х годов СССР выходит на одно из первых мест в мире и по самоубийствам.
Лишь в 1990-е годы были опубликованы рассекреченные номера Статистического бюллетеня ЦСУ СССР за 1948–1963 годы, в которых говорилось о социально-экономическом положении в стране. В своё время они выпускались только для того, чтобы попасть на стол высшим государственным и партийным чиновникам. В этих бюллетенях содержалась информация об итогах выполнения государственного плана развития народного хозяйства, данные о заработной плате, уровне образования и здравоохранения… Однако в некоторых важных областях статистические исследования не велись или были запрещены, это касалось тех сфер, которые могли дать «неблагоприятные» с политической точки зрения показатели. Исследовательские программы формулировались исходя из того, какие результаты желало получить начальство — Совет министров или Госплан.
Наконец, данные статистики делали ненадёжными знаменитые «приписки». В советские годы ходил популярный анекдот: есть ложь, есть большая ложь, а есть статистика. Так, по официальным данным, урожай зерновых в 1952 году составил 130 млн тонн, однако, как позднее признавал первый секретарь ЦК КПСС и председатель Совета министров СССР Никита Хрущёв, на самом деле — значительно меньше. Существуют серьёзные расхождения в оценках промышленного роста в СССР. Советские статистики давали более высокие оценки, чем альтернативные источники. Получалось, что Советский Союз «рос» в разы быстрее, чем главный конкурент — США, однако никак не мог «догнать и перегнать Америку». Это создавало проблемы и для руководства государства — в условиях плановой экономики для успешного планирования необходимо иметь правдивые и точные сведения. В результате в 1961 году Пленум ЦК КПСС объявил войну «припискам». В течение целого года велась особая кампания — злостных фальсификаторов советской статистики привлекли к уголовной ответственности. Однако «приписки» никуда не делись, а плановая экономика так и не выкарабкалась из закономерного кризиса.
