Редкое сооружение можно без каких-либо оговорок счесть идеальным: или оно чему-то мешает, или что-то мешает ему. Крымский мост — «пограничный переезд» между двумя московскими районами: Якиманкой и Хамовниками — бесспорное совершенство.
От брода до «мышеловки»
Наведение моста в этом месте течения Москвы-реки долгое время было ненужным, а потом — практически невозможным. Мелководье образовало брод, которым пользовались и для мира, и для войны. То, что крымские татары именно здесь переправлялись во время набегов, — устойчивая легенда, зато двор их, постоянное представительство, располагался именно в этой части Замоскворечья, и оттого пошло название вала, улиц и брода. Зато в августе 1612 года ополченцы Минина и Пожарского лихо промчались по низкой воде и ударили во фланг гетману Ходкевичу, который пытался прорваться через Чертолье к засевшим в Китай-городе полякам и казакам.
Понятно, что разлив реки всегда прерывал сообщение. Он же не давал построить постоянный мост. Плоты, поставленные на сваи, каждый год уносило вниз по течению. Ни водоотводный канал, ни возведение Бабьегородской плотины не смогли стабилизировать положение. Необходимо было постараться и все же построить здесь что-то солидное. Это сделали в начале XIX века. Новый деревянный мост приходилось ежегодно ремонтировать, но все же не строить заново. В 1812 году он послужил отступающим французам, кряхтя пропустив через себя и пехоту, и кавалерию с артиллерией.
Во второй половине века дышащее на ладан дерево заменили металлом. В 1873 году открылся мост, состоявший из двух решетчатых коробов. Эта довольно распространенная в те времена конструкция вызывала у москвичей чисто утилитарную радость: можно ходить и ездить без опаски, по мосту проложили маршрут конки, потом легендарного трамвая «Б». Однако вид моста теплых чувств не вызывал, варшавского его собрата Александр Блок сравнил с тюрьмой, а сам Крымский получил обидную кличку «мышеловка».
Московский «Бруклин»
Конкурс на новые мосты был объявлен в 1920 году. Кроме Крымского, предполагалось обновить Большой Каменный и Большой Краснохолмский. Практических последствий мероприятие не имело, но отметим, что проект нашего с вами моста представил инженер Николай Стрелецкий, ведь именно он станет консультировать Виктора Кокорина и Александра Власова, участников нового конкурса, который пройдет уже в тридцатых. Победил Власов в содружестве с инженером Борисом Константиновым.
Увидев построенный ими подвесной мост, сразу кивнем в сторону мировых, а конкретнее американских, аналогов. Уже существовавший к тому времени Бруклинский мост в Нью-Йорке — укоренившийся в сознании пример и собрат. В некоторой степени прародитель. Но идея уже давно жила в инженерных умах и успешно осуществлялась в разных условиях и по разным технологиям. Отработка строительства в Бруклине потребовала необычайных ума и силы, прошла через многие трудности и жертвы. На этом тяжелом опыте, практически одновременно с Крымским, был возведен в Сан-Франциско знаменитый мост «Золотые ворота», и он уж точно наш брат по разуму. Кроме принципа, подвесные мосты роднит тот факт, что они сразу становятся символом города, в котором построены.
Вот и Крымский, вовсе не гигантский и не уникальный по масштабам, стал на свое место как влитой. И кажется, что он был здесь всегда, что не могло здесь быть ничего иного. Издалека и вблизи он играет ритмами и пропорциями. Рядом и поодаль могут коренным образом меняться городские пейзажи, исчезать и вырастать кварталы и ансамбли, но он вписывается в любые изменения. Сухие цифры, обозначающие его длину, высоту пилонов, удельный вес стали в конструкциях, количество заклепок и швов, могут многое сказать тем, кто изучает инженерное и строительное искусство. Но любой из нас ощущает сочетание всех размеров Крымского, идеального моста.
