Одна из главных достопримечательностей Ново-Переделкина — это усадьба, где теперь находится резиденция Московского патриарха. В конце XIX века ее построил Михаил Львович Боде-Колычёв, по женской линии потомок прославленного боярского рода.
Гугеноты, опричники и революции
Свадьба в 1815 году барона Льва Карловича Боде и Натальи Федоровны Колычёвой соединила истории двух семей, в свое время подвергавшихся гонениям на противоположных концах Европы.
В 1568 году митрополит Московский Филипп из древнего рода Колычёвых посмел выразить Ивану Грозному недовольство опричниной и казнями. Митрополит был сослан, потом осужден, лишен сана и в 1569 году убит.
Примерно в это же время, в 1572 году, другой правитель, французский король Карл IX, устроил повсеместную резню протестантов. Якову де Боде, эльзасскому гугеноту, пришлось спешно бежать в Германию. Его потомки осели в Ахене и вернулись во Францию только к концу XVIII века.
Род Колычёвых был огромен — одни представители семьи были казнены во время опричнины, другие, напротив, добились успеха как «псы государевы». Самой долговечной оказалась ветвь Колычёвых, происходившая от опричника Матвея Третьяковича, дальнего родственника убитого митрополита Филиппа (Федора Колычёва).
До следующего пересечения судеб Боде и Колычёвых еще далеко. Один из младших сыновей бежавшего гугенота, Жерар де Боде, занимал пост директора консистории, то есть довольно высокое место в протестантской иерархии. Его четвертый сын, Юст Фольрат де Боде, получил от императора Карла VI баронский титул. Младший сын новоиспеченного барона служил в прусской армии. В свою очередь, его младший сын Карл Август, судьба которого приближает нас к Колычёвым, как раз и вернулся на родину предков. Полк герцога Цвайбрюккенского, набранный из немцев и эльзасцев (к которым относился и полковник Боде), прославился на французской службе — принимал участие в Семилетней войне и не только. В 1780 году в составе экспедиционного корпуса полк отправился за океан, помогать американским мятежникам. Карл Август Боде командовал одним из батальонов во время осады Йорктауна, той самой, которая прославила генерала Лафайета. Полк вернулся в 1783 году, а Боде получил через несколько лет поместье в Эльзасе.
Колычёвы, потомки опричника, не теряли своего могущества и после смерти Ивана IV. Андрей Иванович Колычёв был стольником при Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче. Его сын Степан воевал под Нарвой и Полтавой, учился за границей, а потом стал основоположником новой русской геральдики и дослужился до президента юстиц-коллегии. Внуки Степана Андреевича (обоих также звали Степанами) поднялись еще выше: один стал камергером, другой — вице-канцлером.
В 1789 году барон де Боде бежал в Германию вместе с женой и детьми, в том числе двухлетним сыном Людвигом. Через год в семье отставного капитана Федора Петровича Колычёва, одного из последних представителей древнего рода, родилась дочь Наталья.
Встреча в России
По семейному преданию, переезда в Россию добилась жена Карла Августа Боде, англичанка Мэри Киннерсли. Она прибыла в Петербург, написала самой Екатерине II, и семейство Боде получило все мыслимые привилегии — квартиру в столице, имение в Новороссии. Старшего сына Климентия, сопровождавшего мать, по протекции всесильного Платона Зубова записали в гвардию. Затем в Россию приехали и остальные Боде.
Во Франции дважды изгнанным Боде пришлось побывать еще раз — уже как победителям Наполеона. У Климентия Карловича был собранный на свои средства казачий полк. Его младший брат Людвиг (Лев Карлович) сражался под Фридландом и Лейпцигом, а после победы над войсками маршала Удино под Барсюр-Об был произведен в полковники.
В войне 1812 года решилась и судьба Натальи Колычёвой. Ее брат Федор был убит, и Наталья Федоровна неожиданно осталась единственной представительницей своего рода. Ранее умерли ее родственники Степан Алексеевич и Степан Степанович Колычёвы, и Наталье досталось немалое состояние. В 1815 году она вышла замуж за Льва Карловича Боде. С этих пор начинается история новой семьи.
Герб Боде-Колычёвых
Щит герба рассечен надвое. В одной половине — герб рода Боде, состоящий из четырех частей. В первой и четвертой частях — в лазоревом поле серебряный пояс, над ним — две серебряные розы, под ним — третья. Во второй и четвертой частях — в серебряном поле черный орел. Во второй половине щита — герб Колычёвых. В середине в червленом поле герб владетелей Прусских — два серебряных креста один под другим, над ними — золотая корона. Внизу, под прусским гербом — боярская шапка, перекрещенные черное копье и восточная сабля, на них — серебряный полумесяц с человеческим лицом.
Портреты Льва и Натальи Боде
Боде-Колычёвы, новая российская знать
Лев Карлович стремительно продвигался по карьерной лестнице. Этим он был обязан прежде всего князю Петру Михайловичу Волконскому, адъютанту императора, начальнику Генерального штаба, а позже — министру императорского двора. На Боде сыпались звания, награды, должности при дворе. Барон Модест Корф позже писал, что этот «поток милостей возбудил большой ропот в петербургских салонах». При этом у князя Волконского была неоднозначная репутация — так, в своих воспоминаниях Александра Смирнова-Россет писала, что у Волконского «вкусы против натуры», и упоминала о его щедрых подарках некоторым мужчинам. При этом другой мемуарист, Сергей Загоскин, подчеркивает, что барон Боде, его жена Наталья Федоровна и вся их семья «пользовались в Москве полным уважением».
Хранитель древностей
Мало кто сделал для истории рода Колычёвых столько, сколько Михаил Львович Боде, сын Льва Карловича. Он не просто интересовался предками своей матери, а посвятил их изучению всю свою жизнь. К эльзасской фамилии отца он присоединил фамилию Колычёвых как последний представитель этого рода, на что получил высочайшее соизволение в 1875 году. Он составил объемный труд «Боярский род Колычёвых». А главное — решил оставить и архитектурный памятник предкам. В 1853 году он купил усадьбу Спасское-Лукино на западе от Москвы и начал масштабное строительство. «Главною идею этого своеобразного архитектурного произведения, сложенного из массы отдельных сооружений по всей усадьбе, было чествование предков и в особенности из боярского рода Колычёвых, высшим представителем которых выступает в сиянии мученического венца святитель Филипп, митрополит Московский», — писал друг и учитель барона Федор Буслаев. В усадьбе Боде-Колычёв построил часовню из соловецких камней — в память о мучительном заключении митрополита. Наконец, в усадьбе располагался и музей древностей. На всю стену комнаты, отведенной под архив, раскинулось генеалогическое древо Колычёвых. А в музее — «вышитые золотом камзолы бояр Колычёвых, разных годов в течение всего XVIII столетия, и костяной очешник с барельефами мифологического содержания, подаренный одному из этих бояр Петром Великим, и миниатюрные серебряные игрушки, тоже подаренные другому из них императрицею Елизаветою; тут и арбалет и седло, вывезенные из Эльзаса отцом Льва Карловича, бароном Карлом-Августом, когда он спасался от гильотины бегством в Россию», — вспоминал Буслаев.
Михаил Львович был первым Боде-Колычёвым и последним. Наследников мужского пола он не оставил. Его имение перешло к дочери, вышедшей замуж за поэта и художника Федора Соллогуба. Во время революции имение было разграблено, от любовно собранного музея ничего не осталось. А после пожара через несколько лет сохранились лишь некоторые стены. Зато осталась нетронутой Спасо-Преображенская церковь. В 1952 году Лукино передали Русской православной церкви для обустройства там летней резиденции патриарха. В этом статусе усадьба существует и в нынешнее время.
