За последние 20 лет в Бескудниковском районе появились две церкви. Деревянный храм-часовня в Бескудниковском проезде назван в честь блаженной нищенки св. Ксении Петербургской. А церковь, возведённая на Дмитровском шоссе, посвящена выдающемуся просветителю XIX в. митрополиту Московскому Иннокентию.
Проект храма святителя Иннокентия создали по мотивам церкви Св. Троицы в усадьбе Ершово под Звенигородом работы известного архитектора московского ампира А. Г. Григорьева.
Русская Америка
К концу XVIII в. Россия присоединила колоссальные территории от Байкала до западного побережья Америки. Правда, русское присутствие там едва ли было заметно — сводилось оно в основном к сбору ясака (меховой дани), меновой торговле да работе промысловых ватаг. Туземцы жили своей жизнью, имевшей мало общего с культурой метрополии.
Хозяйственные выгоды от колонизации едва покрывали расходы, а на переселение жителей из России не было средств, да и помещики — опора государства — не спешили расставаться с крепостными. Оставался один выход — «интеграция» туземцев с обращением их в православие. Церковь горячо взялась за дело: десятки миссионеров двинулись на Дальний Восток, неся иноверцам-«дикарям» заодно со словом Божьим и начала мирской науки.
В 1797 г. иркутские купцы Голиков, Шелихов и Мыльников объединили капиталы «для совместного отправления торговли и промыслов их на американских островах». А через месяц в таёжном селе Ангинское в 300 верстах от Иркутска родился мальчик Ваня Попов. Будучи пономарским сыном, он не мог миновать семинарии — Духовный регламент Петра I предписал учить «в надежду священства» всех отпрысков духовных лиц. За 14 лет юноша получил неплохое образование — естественнонаучное, гуманитарное и собственно духовное. Склонный к практической деятельности, он освоил кузнечное, плотницкое и строительное дело, основы химии и медицины, стал умелым механиком и часовщиком. В Иркутской семинарии Иван Попов обратился в Ивана Вениаминова: ректор ввиду изобилия Иванов Поповых среди студентов некоторых из них своей волей переименовал. В 1817 г. Иван Вениаминов, женившись, стал дьяконом, а четыре года спустя — священником в иркутской Благовещенской церкви.
Миссионер
В 1823 г. Российскоамериканская компания обратилась к Синоду с просьбой направить священника за её счет на Алеутские острова. Синод распорядился, но желающих не нашлось. Отказался поначалу и отец Иоанн: у него только что родился первенец. Священник, выбранный по жребию, предпочёл угодить в солдаты, чем отправиться на край земли к «дикарям». Ситуация казалась безнадёжной, но тут, узнав «объ усердіи Алеутовъ къ молитвѣ и слышанію слова Божія…», будущий митрополит «вдругъ и, можно сказать, весь загорѣлся желаніемъ ѣхать къ такимъ людямъ».
14-месячный путь о. Иоанна с семьёй на алеутский остров Уналашка был труден и опасен: более 2500 вёрст по Лене до Якутска, оттуда почти 1000 вёрст верхом через суровые горы и дикую тайгу до Охотска, а дальше морем вокруг Камчатки.
Обширный приход состоял из множества островов, населённых в основном алеутами. Некоторые из них, даже уже крещёные, продолжали молиться древним духам и приносить им в жертву рабов.
Церкви на острове не было, а старенькая часовня почти развалилась. Дерево для храма дала Российскоамериканская компания, но строить алеуты не умели — их пришлось обучать. Самые тонкие и сложные работы выполнял сам о. Иоанн. Жил молодой священник скромно, платы с паствы не брал, случалось, выкупал рабов — пока не убедил алеутов вовсе отказаться от языческих жертвоприношений. Часто наведыва ясь во все алеутские посёлки прихода, он решительно защищал от притеснений и своих прихожан, и некрещеных. В эпидемию оспы убедил туземцев прививаться — почти никто из них не умер. Всё это производило сильное впечатление на паству —особенно на фоне отношения других русских к «язычникам-дикарям».
Алеуты плохо понимали чужой язык — о. Иоанн создал алеутскую письменность на основе кириллицы, перевёл на алеутский и издал священные тексты, молитвы и наставления, открыл школу для обучения русской и алеутской грамоте и Закону Божьему, учебники же писал сам. За 10 лет всё туземное население уналашкинского прихода приняло православие, а доля грамотных стала даже выше, чем во внутренней России. Жизнь улучшилась, нравы смягчились — впервые после появления русских алеутское население стало расти.
Такие успехи не остались незамеченными. Отца Иоанна бросают «на передовую» — в аляскинский приход Новоархангельск, населённый воинственными индейцами-тлинкитами. За несколько лет накал враждебности существенно снизился. Заметная часть индейцев приняла православие. Иоанн и здесь выучит их язык, откроет школы на тлинкитском языке, обучит взрослых ремёслам, будет лечить и помогать советом и делом.
«Иннокентий был известен как неустрашимый мореход, совершивший ещё в молодости множество морских кампаний в Охотском и Беринговом морях; ему на раз приходилось плавать и на байдарках среди гряды Курильских островов. Он вообще видывал виды на своём веку, и море с его штормами и невзгодами было ему слишком хорошо знакомо. Он знал компас и умел править рулём и считался хорошим часовым мастером».
А. К. Деливрон, мореплаватель
Архиерей
В 1840 г. отец Иоанн овдовел. Поддержка митрополита Московского Филарета помогла устроить жизнь шестерых детей миссионера. Получив возможность полностью отдаться делу своей жизни — распространению и укреплению православия, он примет постриг под именем Иннокентия.
В это время Синод создаёт новую епархию. Её главой — епископом (а позднее архиепископом) Камчатским, Курильским и Алеутским станет Иннокентий. С иночеством и новым высоким саном подход его не изменился: Иннокентий открывает приходы и школы, самолично подбирает и поставляет священников, организует перевод и издание церковных книг, отправление службы на туземных языках (алеутском, тлинкитском, корякском, позже — эвенкийском, бурятском, якутском, чукотском), а для новых храмов часто сам делает алтари. В открытых епископом школах всех желающих учили грамоте на местном и на русском языке, были запрещены телесные наказания — невиданное по тем временам дело.
«Как сейчас вижу епископа Иннокентия, в тёмную зимнюю ночь, сидящего в одеянии из оленьих кож на камне, освещаемого заревом, отражающимся на вершинах гор, окружающих пропасть, среди добродушных детей природы — камчадалов, грызущих юколу, и между не одною сотнею маленьких ездовых животных, свернувшихся в клубки и крепко заснувших от утомления. Ни одному из русских иерархов не доводилось ещё вносить своё благословение в подобные юдоли».
П. В. Громов, священник-миссионер
Иоанн никогда не считал себя учёным (да и по взглядам своим был решительным противником не основанных на догматах право славия «пагубных умствований»), однако его исследования туземных языков и культуры не теряют актуальности и в наши дни. Фундаментальный труд «Записки об островах Уналашкинского отдела» содержит подробнейшее описание территорий русских владений в Северной Америке, истории и быта коренного населения. Епископа избрали почётным членом Императорского Русского географического общества и Императорского Московского университета, за самоотверженную миссионерскую деятельность он получит прозвище «апостола Сибири и Америки».
В 1868 г. сын бедного сельского пономаря станет одним из высших иерархов православной церкви — митрополитом Московским. Ему было больше 70 лет, здоровье подорвал неустанный труд и тяготы северных скитаний, он почти ослеп, но решительно принял новые заботы и нёс их с достоинством 11 лет до самой смерти.
В 1974 г. в разгар советско-американской политической «разрядки» Православная церковь в Америке обратилась к Русской православной церкви с просьбой о канонизации митрополита Иннокентия — через три года решением Священного синода РПЦ он был причислен к лику святых.
