История Алексеевского ставропигиального женского монастыря, что в Красносельском районе столицы, — в большей степени история падений, нежели взлётов. За всё время существования обитель, первые церкви которой были возведены ещё в 1358 году, претерпела десяток пожаров, несколько переездов, варварские грабежи, бедность и абсолютно безответственное отношение со стороны властей. Тем не менее он существует.
«И потече огонь, яко же молния и пожар силен»
Историки расходятся во мнениях относительно того, кто начал строить Алексеевскую обитель. Тем не менее принято считать, что в 1358 году митрополит Алексей заложил деревянную церковь в честь святого Алексия на Остожье (современная Остоженка) по просьбе своих сестёр Евпраксии и Иулиании. Последняя, по преданию, стала первой игуменьей Алексеевского монастыря, первого женского монастыря в городе. Чуть позже на его территории был выстроен собор Зачатия Святой Анны.
1451 году Москва подверглась набегу татар (это событие вошло в русскую историю как «скорая татарщина»), и Алексеевский монастырь пострадал от пожара и грабежей. После этого храм горит раз за разом. Отстроенный в камне в 1514 году великим князем Василием Иоанновичем, он терпит большой урон в московском пожаре 1547 года. Затем, частично восстановленный, он, как и вся Москва, был сожжён ханом Девлетом I Гиреем в 1571 году.
По мнению историка И. Е. Забелина, это происшествие стало ключевым для принятия решения о переносе монастыря в другое, более безопасное место. Часть послушниц осталась на Остожье, там сегодня находится Зачатьевский женский монастырь. Новым же местом для Алексеевской обители стало Чертолье (современная Волхонка), где была возведена деревянная монастырская слобода, сожжённая уже в Смутное время поляками. В 1625 году деревянные храмы отстроил царь Михаил Фёдорович, и вновь всё уничтожил пожар (10 апреля 1629 года), о чём известно из послепожарной описи Белого города.
«И бысть вуря велика, и потече огонь, яко же молния и пожар силен, и промче во един час за Неглинною огнь и до Всполья за Неглинною и Чертолья погоре до Семчинского сельца…»
Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С. 182
Наконец, в 1634 году монастырь был отделан в камне зодчими Антипом Константиновым и Трефилом Шарутиным. Отныне два шатровых храма пользовались особым вниманием как со стороны царской семьи, в которой на тот момент наследник носил имя покровителя монастыря, так и со стороны знати. В стенах обители проводились торжественные службы и хранились многочисленные реликвии. Одной из самых известных стала Грузинская чудотворная икона Божией Матери, появившаяся в монастыре в 1654 году; по повелению царя Алексея Михайловича и патриарха Никона её украсили драгоценным окладом.
Золотой век обители
Вплоть до 1812 года монастырь жил без происшествий, однако вторжение французов в Москву не могло пройти бесследно для храмов, расположенных в центре города: всё было опустошено, а деревянные церкви сожжены. Но после освобождения Москвы обитель не стали восстанавливать. Александр I дал обет воздвигнуть храм в честь Христа Спасителя, и местом для него выбрали именно Чертолье. Таким образом, Алексеевский монастырь снова сменил местоположение, переместившись в Красное село.
Первой его церковью стал каменный Крестовоздвиженский храм, заложенный в Красном селе ещё в 1692-м. В 1840 году появилось монастырское кладбище, представляющее собой отдельный архитектурный памятник. В 1853 году на территории обители был возведён храм в честь Алексия, украшенный многочисленными орнаментами, берущими начало в древнерусском зодчестве XVI–XVII веков, и увенчанный огромным куполом на широком световом барабане. Хоть царское внимание и сошло на нет после перемещения, число прихожан с каждым годом росло. К концу века усилиями игуменьи Антонии монастырь превратился в мощное, практически независимое мини-государство с собственным уставом, несколькими десятками келий, училищем для южнославянских девочек, богадельней, больницей и кладбищенским храмом во имя Всех Святых.
«Двадцатый век… Ещё бездомней, ещё страшнее жизни мгла»
В ХХ веке монахини монастыря ощутили бездомность в полной мере. После революции 1917 года Алексеевскую обитель не обошла участь всей русской православной культуры. Уже в 1919 году было закрыто кладбище, которое через 10 лет и вовсе ждала полная ликвидация. В 1922 году государство изымает церковные ценности, пока что ещё объясняя свои действия наступившим голодом.
Однако очень скоро власти начнут действовать, не утруждая себя объяснениями, — начинается медленное и мучительное убийство монастыря. Швейная фабрика «Возрождение» и маленковский завод просят Моссовет о выселении монахинь из келий монастыря, и, притеснённые рабочими, многие из них переезжают на квартиры за стены обители. Некоторые, однако, остаются до последнего. В это нелёгкое время стала знаменита матушка Вера (в постриге Михаила), поселившаяся в монастыре после революции. Из-за того что она стала слишком известна среди прихожан (к ней совершались настоящие паломничества), настоятельницу монастыря игуменью Марию власть обвинила во «враждебной агитации» и отправила на несколько месяцев в тюрьму.
Сразу после решения о выселении сестёр в 1924 году в Моссовете рассматривается уже другое ходатайство — о том, чтобы храмы Всех Святых и Преподобного Алексия были переданы на культурно-просветительские цели. Судьба монастыря в эти годы решалась последовательно: к 1925 году оба храма закрыты, действовать продолжает только храм Воздвижения Креста Господня. В 1931 году массово арестуют сестёр обители и вышлют в Казахстан и на Север (вторая волна гонений и репрессий пришлась на 1937-1938 годы, в результате которой некоторых расстреляли). Разрушив монастырский уклад и жизни людей, которые были связаны с обителью, власть активно начинает разрушать и сам монастырь: он совершенно не вписывается в Генеральный план социалистической реконструкции Москвы.
Однако этот план так и не реализовали, и сохранившиеся здания монастыря вплоть до 1990х годов постепенно «растаскивали». Стены и башни снесли, кресты на куполах сломали, а старинные церкви стали использовать в качестве рабочих казённых помещений. Так, например, в Соборном Крестовоздвиженском храме обосновался Институт рыбного хозяйства, в некоторых его помещениях сохранились фрагменты храмовой росписи. На месте Больничной церкви Святого Архангела Михаила, которая простояла ровно сто лет, построили жилой дом. Храм Всех Святых занял архив и филиал завода по производству зонтов. Кладбище разграбили, мраморные памятники увезли на продажу и устроили там сначала районный парк, затем «Пионерский», а Дом пионеров расположили в Алексеевском храме, сцена актового зала находилась на месте бывшего алтаря… Печальным и символичным событием стало создание шестирядной автомобильной эстакады, проходящей над кладбищем и разделившей всю территорию обители на две части. Теперь это часть Третьего транспортного кольца. Два храма, пострадавшие меньше остальных, — Алексеевский и Всех Святых, теперь стоят напротив друг друга по разные стороны автомагистрали.
Конечно, в какой-то момент это должно было закончиться — правда, кажется, что закончилось это ровно потому, что было уже почти нечего разрушать. В 1990 году начинают восстанавливать храм Всех Святых. Освятили его в Лазареву субботу в день памяти святого Алексия; впрочем, есть основания думать, что это совпадение было случайным, ведь само освящение до этого переносили несколько раз. С 2002 года стали восстанавливать храм Святого Алексия.
Хотя сегодня мы видим восстановленными оба храма бывшего монастырского ансамбля, они неважно вписываются в окруживший их индустриальный пейзаж. Насколько драматичным было существование монастыря в пожарах и войнах начиная с основания, насколько роскошен был расцвет обители в XIX веке, настолько болезненным стало её «выживание» в ХХ, когда всё разрушили не огонь и иноземцы, а «свои».
