В 1947 году к 800-летию Москвы были заложены восемь небоскребов. Еще не умер план возведения Дворца Советов, и эти здания должны были стать короной самого грандиозного сооружения мира. Архитекторы, инженеры, рабочие и заключенные строили высокопарные замки на Ленинских горах и площадях Садового кольца, у трех вокзалов, в излучине Москвы-реки и в устье Яузы. Высочайший из них начинал расти в Зарядье.
Исторические кварталы за Покровским собором стали рушить еще до войны. Москворецкий мост тогда уничтожил одноименную улицу. Сеть переулков за Варваркой, которая стала улицей Степана Разина, насыщенную историческими ценностями, оставляли на будущее, поскольку она не особенно бросалась в глаза, не мешала парадам и демонстрациям и не портила парадно-выходной вид центра советской столицы. Но вот час настал, и от Зарядья остались несколько церквей и палат, а все остальное пространство занял огромный котлован.
Проект высотки не совсем понятного назначения — слова «административное здание» могут скрывать все что угодно — создавала группа под руководством Дмитрия Чечулина, главного архитектора Москвы. Дмитрий Николаевич, разработавший общую концепцию высоток, взял лично на себя строительство двух самых центральных: помимо Зарядья это была достройка дома на Котельнической набережной, под Швивой горкой. В Котельниках задача оказалась решаемой, хоть и очень сложной: в результате небоскреб оказался чудо как хорош и не только не затмевает собой центр Москвы, но дарит нам очень красивые пейзажи и ракурсы. В Зарядье же высотка была с самого начала обречена «убить все живое». Тридцать два этажа на массивном основании неизбежно «расплющивали» город, а Кремль превращали в игрушечную модель самого себя.
Строительство курировал Лаврентий Берия, поэтому нередко утверждают, что здание предназначалось для госбезопасности, ставшей под его началом не просто министерством, а целой объединенной «гиперотраслью народного хозяйства». Комплекс зданий на Лубянке уже никак не соответствовал его мощи. Что еще можно было расположить так центрально, чтобы погрузить в тень и Кремль, и Красную площадь? И кому еще нужны такие подземные пространства, о существовании которых в Зарядье спорят и в наши дни? Запасной «бериевский» вариант службы высотки — атомный. Тоже символ могущества, особенно после первого испытания бомбы в 1949 году. И, наконец, вариант прозаический, хоть и могучий: Министерство тяжелой промышленности. Но здание не было построено, а документы или не существуют, или надежно скрыты от наших глаз.
Зато документально подтверждены срывы сроков строительства. В правительство и компетентные органы шли доклады и доносы с указанием на недобросовестность архитектора и его сотрудников. Отметим, что с 1950 года Дмитрий Чечулин уже не был главным архитектором Москвы, но не это остановило возведение таинственной башни в Зарядье. В 1953-м сначала умер Сталин, а потом арестовали и расстреляли Лаврентия Берию. Завершившаяся эпоха подверглась пересмотру. Четыре высотки были уже завершены, дом на площади Восстания, гостиницы «Украина» и «Ленинградская» достроили, а восьмую сочли ненужной и «небывшей».
Вспоминают, что Чечулин очень переживал. Может быть. Но на практике он принял участие в утверждении новой концепции архитектуры и градостроительства. В 1960-х он сначала утопил в хлорированной воде идею Дворца Советов, спроектировав в оставшемся котловане плавательный бассейн, а потом построил на стилобате, возведенном в Зарядье для призрачной уже высотки, гостиницу «Россия». Единственной радостью от ее возведения, помимо кинотеатра и концертного зала, стало явственное чувство, что могло быть гораздо хуже!
