Одной из владелиц села Крылатское была Ксения Ивановна Шестова, больше известная как инокиня Марфа, мать первого русского царя из рода Романовых. Она оказалась почти на самой вершине власти, когда её сын подростком взошёл на русский престол.
Завидная невеста
Ксения принадлежала к роду костромских дворян Шестовых. Дата её рождения точно не известна, она появилась на свет около 1570 года. Иногда в литературе можно прочитать, что род её был обедневшим и не особенно знатным. Другие источники отмечают, что Шестовы вели начало от Михаила Прушанина (Прашинича), который в XIII веке якобы прибыл из Пруссии и поступил на службу к Александру Невскому; от него же пошли Салтыковы и Морозовы. И владений, по крайней мере в Костромской губернии, у Шестовых было достаточно.
После смерти родителей Ксению и её сестру забрали родственники. Так она оказалась в Москве и здесь уже стала считаться завидной невестой: хорошего происхождения, состоятельная и… грамотная, что по тем временам было большой редкостью. К ней посватался Федор Никитич Романов, один из самых видных женихов Москвы того времени, племянник Ивана Грозного. Около 1590 года состоялась их свадьба.
Иногда Фёдора Никитича именуют не Романовым, а Романовым-Юрьевым. Откуда такие разночтения? Всё дело в правилах образования русских фамилий, которые на момент начала XVII века ещё не устоялись. Род Романовых берёт начало от боярина Андрея Кобылы, который жил в XIV веке. Его сыновья носили фамилии, образованные от прозвищ: Семён Жеребец, Александр Ёлка Кобылин и Фёдор Кошка. Сын последнего, Иван, носил фамилию Кошкин, его сын Захарий — Кошкин-Захарьин. Потомки отбросили первую половину фамилии и оставили Захарьин, но стали прибавлять к ней вторую часть, в зависимости от имени отца или деда. Так в роду появились Захарьины-Юрьевы, Захарьины-Яковлевы, Захарьины-Романовы, Романовы-Юрьевы. И наконец фамилия рода пришла к варианту Романовы.
В течение нескольких лет после свадьбы у Фёдора и Ксении родилось шесть детей, но в живых осталось только двое — старшая Татьяна и средний сын Михаил.
Гнев Годунова
Пока на престоле был сын Грозного Фёдор Иоаннович, Романовы чувствовали себя спокойно — Фёдор Никитич приходился царю двоюродным братом. Но вступление на царство Бориса Годунова означало конец прежней жизни. Опасаясь родства Романова и Фёдора Иоанновича, Годунов обвинил Фёдора Никитича и его жену в подготовке покушения — якобы они хотели извести царя колдовством. Супруги были пострижены в монахи и сосланы: Фёдор под именем Филарета, Ксения — как инокиня Марфа. Детей родственники успели увезти в село Клины Юрьевского уезда (сегодня — Владимирская область), где они и жили до освобождения родителей.
Практика насильственного пострига была впервые применена в 1520-е годы. Считается, что первой жертвой стала Соломония Сабурова, жена великого князя Василия III. Она оказалась бесплодна, и Василию нужно было развестись с ней. Соломонию Сабурову пришлось отправить в монастырь против её собственного желания. Согласно некоторым источникам, она сопротивлялась постригу так, что её пришлось бить кнутом.
Местом ссылки Марфы стал Заонежский Толвуйский погост (Карелия). В книге «Заонежская заточница», изданной к 300-летию дома Романовых, читаем, что главной проблемой здесь, как водится, были «невозможные пути сообщения, не вышедшие из своего первобытного состояния даже в XVII веке. От Новгорода Толвуя отстояла на 700 вёрст, а от Москвы — на 1200. Благодаря столь далекому расстоянию от Москвы и невозможным путям сообщения с нею, Годунов и избрал Толвуйский погост как место заточения».
Фёдор I Иоаннович // Борис Годунов
Заонежская заточница
В Толвуе Марфа жила не в монастыре, а в отдельном доме под присмотром двух прибывших вместе с нею людей. Но отдельным жильём привилегии Марфы и ограничились: контактировать с местным населением ей запретили, питалась она овсом и водой. Перенесённые тяготы привели к тому, что с молодой женщиной (а ей было всего 30 лет) стали случаться нервные припадки.
Общаться с толвуйцами Марфа смогла только с 1602 года, когда с неё и её мужа были сняты обвинения в «злодействе». После этого она ездила и в Кижи, и в Челмужи на Онежском озере. Пыталась лечиться от припадков целебными водами, их источник до сих пор носит название Царицын ключ (находится примерно в 5 км от Толвуи).
Антониево-Сийский монастырь — место ссылки Филарета
Главной заботой Марфы в пер-вые месяцы ссылки было выяснить, что же произошло с её мужем и детьми. В этом помог местный священник и крестьяне. Филарета отыскали в Свято-Троицком Антониево-Сийском монастыре (Архангельская область). Так как в обитель пускали богомольцев, несколько крестьян занялись передачей писем между супругами. Михаил Романов, взойдя на престол, вспомнил об этой услуге и наградил толвуйского священника и крестьян. Так, поп Ермолай Герасимов и его сын Исаак были вызваны в Москву, где Ермолай стал ключарём кремлёвского Архангельского собора.
Патриарх Филарет // «Призвание Михаила Фёдоровича на царство». Г. Угрюмов
Освобождение и плен
В 1606 году по приказу Лжедмитрия Романовых освободили, но в Москве они так и не осели. Некоторое время Филарет был митрополитом в Ростове (а Лжедмитрий II даже провозгласил его патриархом), и есть сведения, что Марфа жила там же вместе с мужем. Потом Романов попал в плен к Тушинскому вору, а после освобождения был почти сразу пленён поляками. Марфе так и не удалось воссоединиться с супругом, и она с сыном отправилась в Ипатьевский монастырь в родную Кострому.
В 1613 году Земский собор избрал Михаила Романова на царство. Его отец в это время всё ещё находился у поляков, а вот мать была при нём. Считается, что Марфа стала при Михаиле кем-то вроде «теневого регента», именовалась она отныне «Великая государыня старица». В «Истории России» Соловьёва о них говорится так: «Был царь молод, когда сел на царство, лет 18, но был добр, тих, кроток, смирен <…> во всём был подобен прежнему благоверному царю и дяде своему Феодору Ивановичу. Не было у него ещё столько разума, чтоб управлять землёю, но боголюбивая его мать, инока великая старица Марфа правила под ним и поддерживала царство с своим родом». Представители «своего рода» Салтыковы (родственники со стороны Марфы) в тот период стали особенно приближены к царю.
Выбор невесты
Историки отмечают, что в политику Марфа старалась не вмешиваться, но вот в делах бытовых могла проявить характер. Очевидным это стало во время выбора невесты для Михаила.
В 1616 году, когда царю было уже 20 лет и пришла пора жениться, двор озаботился выбором невесты. Были устроены смотрины, Михаилу приглянулась Мария Хлопова. Но свадьбы так и не было, потому что девушка внезапно заболела и лекари сказали, что потомства она иметь не сможет. Хлопову вместе с семьёй быстро отправили в ссылку, где Мария так же внезапно выздоровела. Болезнь Марии, скорее всего, была следствием отравления, в котором были замешаны Салтыковы.
Евдокия Лукьяновна Стрешнева
Когда в 1619 году из польского плена вернулся Филарет, он опять поставил вопрос о женитьбе сына. Михаил опять назвал невестой Хлопову. Она к тому времени уже вернулась из Тобола, начались приготовления к свадьбе, пока Марфа не заявила: если Хлопова появится в доме, Марфа его покинет. В итоге Романов женился на Марии Долгорукой, которая спустя несколько месяцев умерла, а потом на Евдокии Стрешневой.
После возвращения из плена Филарета Марфа от любого вмешательства в государственные дела отошла. Умерла она в 1631 году и похоронена в усыпальнице Романовых в Новоспасском монастыре.
Новоспасский монастырь. 1911–1912 гг.
