У троицких Прохоровых были однофамильцы — тоже фабриканты-текстильщики, и весьма успешные. Выходцы из крестьян, они за столетие создали в Москве образцовое производство. Продукция Прохоровых пришлась по душе и европейцам, а золотым медалям на международных выставках могла бы позавидовать отечественная олимпийская сборная.
А всё начиналось с пива…
Именно на пиве заработал первые хорошие деньги родоначальник династии Василий Прохоров и вложил их в новое дело — ситценабивную фабрику. Мода на легко набивную легко стирающуюся ткань, покрытую цветными узорами, и более дешевую, чем шелк и парча, пришла в Россию из Европы и вызвала ажиотаж. Прохоров воспользовался моментом, привлек к делу опытного красильщика Федора Резанова, и в 1799 году компаньоны основали фабрику близ урочища Три горы на реке Пресне.
Вскоре Прохоров сосредоточился исключительно на ситце и в 1803 году переехал поближе к фабрике. В 1813 году Прохоров и Резанов расстались, каждый — со своей долей фабричного капитала. Объявленная Наполеоном в 1806 континентальная блокада Англии оставила фабрику без сырья, а вступление французских войск в Москву в 1812 году и вовсе поставило ее на грань разорения. Прохоров остался в городе и надзирал за своим детищем, так что его фабрика сохранилась лучше, чем другие мануфактуры.
Василий Иванович Прохоров // Всероссийская кустарно-промышленная выставка в Петербурге
После смерти Василия Прохорова в 1815 году наследником дела стал сын Тимофей, с 11 лет трудившийся на фабрике. В разоренной Москве у Прохоровых не оказалось конкурентов, и молодой хозяин в короткие сроки увеличил производство в 10 раз. Кроме набивного дела, он стал развивать ткацкое. Побывал в Германии и Франции, знакомился с текстильными предприятиями и успехами химии. Тимофей управлял фабрикой до 1833 года и достиг успехов. На первой в России Петербургской мануфактурной выставке 1829 года Прохоровы представили хлопковые и шерстяные набивные шали и одеяла. На следующей выставке — в 1831 году в Москве — изделия фабрики получили золотую медаль. Прохоровские шали продавались на ярмарке в Лейпциге, мебельные ткани — в Париже, ситцы — в Бухаре; появились торговые склады в Нижнем Новгороде, Петербурге и Харькове.
Выпускники ремесленной школы Тимофея Прохорова способствовали процветанию фабрики. Никита Васильев стал одним из учредителей Товарищества братьев Прохоровых, Максим Попов — одним из директоров Товарищества, Тарас Марыгин — лучшим рисовальщиком мануфактуры, одним из первых отечественных текстильных дизайнеров.
Владелец фабрики оказался новатором в своем деле. В 1816 году Тимофей Прохоров первым в России открыл при фабрике ремесленную школу для мальчиков. Затем затеял школу-фабрику, которая готовила мастеров, ткацкого и набивного дела, сапожного и столярного мастерства. Основал читальню и рабочий театр, мечтал об обучении купеческих детей искусству управления, о музее мануфактурных изделий, готовил предложения об улучшении быта рабочих, о фабричном законодательстве, об организации школ при церквях с преподаванием начатков грамоты. «Он… горел пламенною любовью к пользам Отечества», — отметила газета «Северная пчела» в некрологе Прохорова в 1854 году. Но лишь немногие из его планов и мечтаний, например, устройство воскресных церковных школ, были реализованы, и то значительно позже.
Долгий путь к процветанию
Брат Тимофея Прохорова Константин тоже имел проекты в отношении производства и городской жизни. Он пытался использовать в красильном деле отечественное, а не иностранное сырье: русскую марену для красного цвета и китайскую красильную гречку — для синего, настаивал на разведении этих культур. Стал энтузиастом торфяного отопления и вел торфоразработки, затем занялся добычей каменного угля для нужд фабрики и приобрел несколько шахт в Екатеринославской губернии. Константин Прохоров ратовал за благоустройство Москвы, в частности, за создание сети уличных туалетов… От дел отошел в 1867 году в возрасте 67 лет.
Однако реальным управляющим фабрики после смерти Тимофея в 1854 г. стал младший из братьев — Яков. Это был трудный момент: русский текстиль сделался неконкурентоспособным по сравнению с европейским из-за ручного труда, дорогого сырья и свободной торговли. Яков переоснастил фабрику и перешел на машинное производство… При нем Трехгорка превратилась в Торговый дом «Братья И. К. Я. Прохоровы» и значительно расширила сбыт. Его продукция проникла в Сибирь и на Кавказ… Сам Яков неоднократно предлагал меры по повышению качества и удешевлению отечественных товаров, ходатайствовал об открытии кафедры технологии и составлении соответствующих учебников. Он верил, что «русский ум ничем не отстает от иностранного» и заменил иностранцев на своей фабрике русскими специалистами.
К началу ХХ века Прохоровы владели третью всей хлопчатобумажной промышленности Российской империи. В том числе — Троицкой камвольной фабрикой.
Старший сын Якова Иван получил фабрику в 1860-е годы и сосредоточился на проблемах управления. Он первым из русских предпринимателей ввел коллегиальность решений — мануфактурой управлял комитет. Иван отступил от отцовской патриотической линии, закупил в Англии оборудование, пригласил в Россию английских и немецких технологов и механиков, заключил контракт с парижским рисовальщиком-дессинатором. Одновременно перешел на использование анилиновых и ализариновых красителей. Новшества дали результат: на Всероссийской выставке 1870 года товары Прохоровых отмечены как «перворазрядные», и могли теперь маркироваться государственным гербом, знаком качества тех лет.
Наследники текстильной короны
Несколькими годами позже Иван преобразовал Торговый дом «Братья Прохоровы» в Товарищество на паях. Но в 1877 году страшный пожар уничтожил мануфактуру, набравшую к тому времени немало заказов. Прохоров быстро арендовал фабрику в Серпухове, перенес туда производство и начал восстанавливать старую мануфактуру. В разгар переезда он скончался, оставив дело детям Сергею и Николаю.
Сергей занялся химической лабораторией Трехгорки, куда пригласил работать квалифицированных химиков. Впоследствии такую же лабораторию открыл при основанном им Обществе содействия развитию мануфактурной промышленности. Она занималась оценкой качества различных строительных материалов и разработкой способов очистки сточных вод. Там же действовала и комиссия по улучшению быта рабочих. В 1890-е годы он воплотил мечту Прохоровых — открыл в Москве Прядильно-ткацкую школу, которая затем превратилась в мануфактурно-техническое училище, где готовили химиков-технологов и действовали вечерние классы для рабочих. Однако до триумфа своего дела он не дожил, скончавшись за год до открытия Всемирной выставки 1900 года в Париже.
Его брату Николаю досталось отлично налаженное производство, которое контролировало одну треть всей хлопчатобумажной промышленности России. Фабрика объединяла самые разные производства — красильное, ситценабивное, бумагопрядильное и др. К 1914 г. там трудилось более семи тысяч рабочих.
Девятичасовой рабочий день, начальная детская и ремесленная школы, воскресная школа для взрослых, амбулатория и больница, Народный дом с театром, удобные общежития, пенсии и пособия по болезни были доступны всем рабочим Трехгорки, так что в 1905 году революционные агитаторы долго не могли добиться успеха на Прохоровской мануфактуре. Тем не менее фабрику остановили. Здание даже пострадало во время обстрелов, однако самому Прохорову и мастерам рабочие не причинили ни малейшего ущерба.
После революции часть семьи эмигрировала, в том числе и лучший в мире шахматист Александр Алехин — родной внук фабриканта Ивана Яковлевича Прохорова.
С началом Первой мировой войны патриот Прохоров перевел все свои деньги из заграничных банков в Россию, а в 1915 году ушел из жизни. Новое социалистическое отечество и рабочая власть «щедро отплатили» фабрикантам Прохоровым — почти все из оставшихся в России членов семьи подверглись репрессиям.
