Названная в честь «поэта всех армян» Ованеса Туманяна площадь в Бескудникове появилась в 1969 году. Тогда отмечался столетний юбилей поэта. Ованес Тадевосович Туманян родился в селе Дсех Тифлисской губернии, а вот умер в Москве, в городской клинической больнице №1 им. Н. И. Пирогова.
Ованес Туманян родился в семье священника. Согласно фамильному преданию, род Туманянов происходит от ветви армянского княжеского рода Мамиконянов. У самого Ованеса было 10 детей: четыре сына и шесть дочерей. Учился он в Тифлисе (Тбилиси), работал в Тифлисском армянском народном суде, начал публиковаться в 1880-х. Известность пришла после выхода двухтомного сборника стихотворений. В 1899 году Туманян организовал в Тифлисе литературное общество «Вернатун» (верхний дом, горница). В его дом на Вознесенской улице (он так и назывался — «дом Туманяна») приходили писатели, художники, армянские и грузинские поэты.
О семье поэт сохранил самые светлые воспоминания: «Моя мама родилась и выросла в горах, она была дочерью гор»; «Самое дорогое и самое лучшее, что было у меня в жизни, — это был мой отец. Он был честный и благороднейший человек. Предельно человеколюбивый и щедрый, остроумный, веселый, общительный, он в то же время всегда сохранял какую-то глубокую серьезность».
«На балкон, спросонья надев халат, выходил Ованес Туманян, убелённый сединами, с лицом святого, с удивительно доброй улыбкой, — вспоминала Нина Макиашвили. — Иногда мы всё-таки заходили в его на редкость ароматную комнату. Он садился, как патриарх, во главе, а мы все размещались вокруг жаровни, с помощью которой он обогревал свою комнату. Он бросал на угли какие-то бумажки, они сгорали — от них-то и шёл тот удивительный аромат». А вот что сказал поэт Тициан Табидзе после смерти Ованеса Туманяна: «Он был как Иоанн Богослов, которого перед смертью ученики привели к народу и который, прослезившись, произнёс: “Любите друг друга!”»
В 1915 году вместе с дочерью Нвард он отправился из Тифлиса в Эчмиадзин, где разместились армянские переселенцы, чудом выжившие во время геноцида. Среди них бездомные, больные дети, лишённые всяческого ухода. Туманян создаёт сиротский приют. Здесь нашли прибежище около 3000 детей. Благодаря Туманяну в Эчмиадзине открылись пять больниц на 500 коек.
Он был удивительным человеком и поэтом необыкновенного дарования. Его стихи, сказки, рассказы, эпические поэмы восхищали современников, русских литераторов в том числе. «В целом поэзия Туманяна есть сама Армения, древняя и новая, воскрешённая и запечатлённая в стихах большим мастером», — писал Валерий Брюсов. Он переводил Туманяна, дружил с ним, называл его Ваня и был желанным гостем в доме поэта. Бальмонт познакомился с Туманяном, когда перевёл легенду «Ахтамар» (это был первый перевод Туманяна на русский язык), и посвятил ему стих-импровизацию:
Тебе, Ованес Туманян,
Напевный дар от Бога дан,
И ты не только средь армян
Лучистой славой осиян,
Но свой нарядный талисман
Забросил в дали русских стран,
И не введя себя в изъян,
Не потеряв восточный сан,
Ты стал средь нас родной Иван,
Поёшь — я песней обуян,
Тобою стих мой, видишь, пьян,
Возьмём мы песней вражий стан,
Любую рифму — на аркан,
И, если кличет чёрный вран,
Споём: несчастие — обман,
У нас напевов — полный жбан, Е
го качнём мы — и туман
Внезапно будет златоткан…
Живи же, светлый Туманян!
Поэт Сергей Городецкий был близок с Туманяном и его семьёй, гостил у него. Он написал восторженную статью об армянском поэте: «С детства в своём родном Лори, куда он часто меня приглашал и куда мне не удалось поехать с ним вместе, он впитал всю свободную прелесть песенной ритмики, всю непосредственность народных образов. Конечно, он в семинарии проходил допотопную “просодику”. Но как и где он учился стихотворчеству, он об этом не раз говорил мне и не раз писал, например, в письме к Ю. А. Веселовскому: “Произведения русских поэтов знакомы мне ещё с детства и так полюбились мне, что, несомненно, должны были оказать на меня влияние”. Великими для него были, как он сам говорил и писал, двое: Пушкин и Лермонтов. Слово “влияние” тут обозначает не что иное, как сродство творческих методов».
Туманяном восхищались многие поэты: Вячеслав Иванов, Владислав Ходасевич, Белла Ахмадулина, Иосиф Бродский, Самуил Маршак. Корней Чуковский с восторгом говорил о его сказках «Пёс и кот», «Капля мёда» и написал статью к столетию поэта: «Туманян — автор всенародно известных в Армении поэм: “Ануш”, “Сакко Лорийский”, “Взятие Тымкаберда”. Конечно, перевести эти произведения могут лишь большие поэты. Ремесленникам и дилетантам здесь нечего делать. Здесь нужен кованый, лапидарный, отчеканенный стих — тот, которым так чудесно владели Маршак, Заболоцкий, Александр Гитович. И было бы отлично, если бы в ближайшее время эпические сказы Туманяна привлекли к себе искуснейших чеканщиков русского слова». Знаменитые четверостишия Ованеса Туманяна переводил Наум Гребнев (переводчик знаменитой «Книги скорбных песнопений» едва ли не главного армянского поэта Григора Нарекаци):
Стал много совершенней белый свет:
Стал лишь убийцей Бывший людоед.
Он — полузверь, ему до человека
Ещё не меньше миллиона лет.
Сегодня Ованес Туманян, конечно же, из классиков классик. Так что подчёркнутый и несколько нарочитый восторг того же Сергея Городецкого может быть вполне уместен: «Его поэзия—ни в коем случае не литература в дурном смысле этого слова. Не от ухищрений эстетизма, не из литературных теорий вырастают его стихи, а из бессмертных недр живого языка, никогда не иссякающих».
