Особняк на Большой Лубянке, 14 в Мещанском районе Москвы видел многое — и польских интервентов, и наполеоновские войска. В этом особняке жил московский генерал-губернатор, граф Фёдор Васильевич Ростопчин. Благодаря ему усадьба прочно вошла в историю Отечественной войны 1812 года.
Граф и пожар 1812 года
Для начала — немного о самом Ростопчине, фигуре примечательной. Будучи одним из фаворитов Павла I и главой его дипломатии, с восшествием на престол Александра I он вышел в отставку. Однако за считаные недели до вторжения наполеоновских войск в Россию Ростопчина назначили московским генерал-губернатором и главнокомандующим по гражданской части.
Возможно, более подходящей фигуры, чем граф Ростопчин, тогда и не нашлось бы: известный противник франкофилов, он с началом войны активно распространял печатные пропагандистские листовки, походившие на театральные афиши. Кроме того, ему удалось собрать ополчение численностью почти 30 тысяч человек.
После победоносного заграничного похода русской армии Фёдор Васильевич подвергался критике. Например, за пожар, уничтоживший большую часть Москвы. Сам он обвинения в причастности к этому отрицал, однако историки сходятся в том, что Ростопчин если не отдал приказ, то как минимум подстрекал к поджогам.
Документов, в которых бы прямо говорилось об устроении графом масштабного пожара, не сохранилось. Однако факт в том, что Ростопчин не раз предлагал эту идею в своих письмах и разговорах.
По одной из наиболее распространённых версий, граф до последнего момента не собирался поджигать город, потому что доверился Кутузову, который обещал защищать древнюю столицу. О решении оставить Москву Ростопчин узнал слишком поздно — из-за этого, вероятно, генерал-губернатор не реализовал свой план полностью, и город в некоторых районах горел только отдельными очагами. Пожару, по всей видимости, помогали и сами москвичи, поддержавшие предполагаемый приказ, и грабители, коих в моменты хаоса всегда появляется много. Кроме того, перед вступлением в город французов по приказу Ростопчина были вывезены все средства пожаротушения.
Усадьба на Большой Лубянке
В событиях 1812 года прославился и столичный дом Ростопчина. Главным имением графа была подмосковная усадьба Вороново, но в 1811 году он приобрёл дворец на Лубянке. Жить в нём Фёдору Васильевичу довелось считаные годы. Но название — «Особняк Ростопчина» — за ним прочно закрепилось. Спасибо за это нужно сказать Льву Толстому: в «Войне и мире» он описал реальную историю расправы над переводчиком и сыном купца Михаилом Николаевичем Верещагиным, которая произошла у дома графа. Следствие обвинило его в написании антирусской прокламации, которая, по сути, была переводом нескольких речей Наполеона. 2 сентября 1812 года, перед тем как покинуть Москву, Ростопчин распорядился доставить Верещагина к своему особняку и объявил его изменником. После этого собравшиеся у дворца горожане убили переводчика, а его тело понесли к Тверской улице.
Особняк Ростопчина — здание с многовековой историей. В основе здания — палаты Дмитрия Пожарского, прогнавшего польских интервентов в 1612 году из Москвы. Князь устроил перед домом баррикады и бился здесь. Затем, уже в XVIII веке, усадьба сменила множество владельцев: это были и Голицыны, и Хованские, и Долгоруковы, и Нарышкины, которые, как предполагается, перестроили палаты. С того времени до нас дошёл декор из белого камня в стиле нарышкинского барокко. Перестраивался дом и при московском главнокомандующем Михаиле Никитиче Волконском.
Одним из последних известных владельцев особняка в середине XIX века был герой Отечественной войны граф Василий Васильевич Орлов-Денисов. Не прожив в нём и года, он умер. При его наследниках возле основного здания появились два флигеля — таких же по высоте и стилю. Появились и пилоны, которыми украсили ворота. С тех пор комплекс выглядит таким, каким мы его знаем.
С 1883 года бывший дом Ростопчина принадлежал уже только различным организациям. До 1917 года — «Московскому страховому от огня обществу», затем в усадьбе располагались архив и приёмная столичного управления органов госбезопасности — ОГПУ и его преемников, НКВД, МГБ и КГБ. Дом в советское время не реставрировали, лишь приспособили под нужды спецслужб. Фасад осыпался, протекла крыша, постепенно состояние особняка становилось плачевным.
В девяностые годы спецслужбы покинули усадьбу. Ей владел сначала «Инкомбанк», а после его банкротства — несколько мелких фирм; и это при том, что дом Ростопчина был признан объектом культурного наследия. Несколько лет назад он вернулся в собственность государства. В 2016 году началась реставрация особняка, которая недавно завершилась.
