В 2015 году в Тимирязевском районе появился памятник учёному Николаю Вавилову. Сейчас его имя носят институты, о нём пишут книги историки и снимают фильмы режиссёры. Гениальный генетик, ботаник, селекционер, химик, географ — он посвятил науке жизнь и погиб за неё.
Семья
Николай Вавилов родился в удивительной семье, в которой появились на свет с интервалом в три с небольшим года два будущих гения. Старший брат Николай и младший Сергей — учёные в первом поколении. Из родственников никто не занимался наукой, но родители смогли дать хорошее образование и не стали настаивать на продолжении семейного дела — коммерции. Они позволили сыновьям отдать себя науке. У Вавиловых была большая библиотека, гербарии, карты — это с детства формировало увлечения Николая.
«Я помню, как отец Иван Ильич Вавилов, бывший вместе со мной гласным Московской городской думы, жаловался, хотя и с оттенком некоторой гордости, что сын его не желает заниматься торговым делом, а стремится получить высшее образование и сделаться учёным <…> И отец не жалел денег на воспитание сына».
Из воспоминаний Михаила Новикова
Отец, Иван Ильич Вавилов, происходил из крестьянской семьи, всему обучился сам и стал купцом второй гильдии, успешным предпринимателем. Он несколько раз избирался гласным Московской городской думы, занимался общественно полезными делами: боролся против введения новых налогов и отмены льготных билетов на проезд для учащихся, добился того, чтобы приоритетным районом для строительства первой трамвайной линии стало Дорогомилово, а не Сокольники (так как рабочим она нужнее, чем дачникам); во главе комиссии, занимающейся проблемой доходности городских мануфактуре. Сергей и Николай трепетно относились к матери, ценили за чуткость, нравственную высоту, безусловную любовь к родным. Благодаря атмосфере любви и творческой свободы, в которой взрослели дети, все они смогли найти своё призвание: Александра стала врачом, Николай генетиком, Сергей физиком, а Лидия — микробиологом.
Николай Вавилов с женой Еленой Барулиной; Сергей Вавилов на радиовахте // Одно из последних выступлений в Географическом обществе при АН СССР, май 1940 года
Искания
Сначала с подачи отца, всю жизнь занимавшегося торговлей, Николай поступил в Московское коммерческое училище. Однако разочаровавшись в этом выборе, решил заниматься естественными науками. В отличие от брата Сергея, латынь (обязательный предмет гимназической программы, позволявшей учиться в университете) он не выучил — не хотел терять время — и поэтому поступил на агрономический факультет Московского сельскохозяйственного института. Через пару лет учёбы уже начались первые экспедиции — на Кавказ. Такие исследовательские поездки станут потом важнейшей частью жизни Николая Ивановича. А пока молодой человек успешно выступал на конференциях, ходил в кружки по естествознанию и всё время искал себя, много размышлял о будущей профессии, сомневался.
«Был он человек умный, вполне самоучка, но много читал и писал и, несомненно, был интеллигентным человеком. По-видимому, он был отличный организатор, “дела” его шли всегда в порядке, он был очень смел, не боялся новых начинаний. Общественник, либерал, настоящий патриот, религиозный человек. Его уважали и любили. <…> Человек он, несомненно, был незаурядный по сравнению с окружавшими его».
Из воспоминаний Сергея Вавилова
Однажды он записал в дневнике: «Сегодня под влиянием ли долгого малоделания и разбрасываемости в работе снизошёл дух уныния и скептицизма. И мне стало страшно того пути, на который склоняюсь вступить. Показалось, что не хватит ни ума, ни способностей, чтобы во всём разобраться, всё поглотить». Спустя много лет, уже будучи знаменитым учёным, Вавилов никогда не был до конца доволен собой. Он никогда не останавливался на достигнутом и всю жизнь продолжал учиться.
После окончания института Вавилов остался преподавать на кафедре частного земледелия, работал на селекционной станции, выступал с докладами в других местах и прошёл стажировку в петербургских бюро прикладной ботаники и бюро по микологии и фитопатологии. Затем отправился учиться и практиковаться в лучшие селекционные и генетические лаборатории Франции, Германии и Англии. В 1917 году Вавилов переехал в Саратов, где возглавил кафедру генетики, селекции и частного земледелия. Там он написал магистерскую диссертацию «Иммунитет растений к инфекционным заболеваниям», но так её и не защитил — в 1918 году советская власть отменила систему учёных степеней.
Миссия
В Первую мировую Сергей Вавилов отправился на фронт, а Николай в армию не попал из-за дефекта зрения. Однако он смог отдать долг родине (для обоих братьев это всегда было очень важно) — выявил причину массового заболевания русских солдат в Персии. Оказалось, в муку попадали семена растения, содержащие сильный алкалоид.
Мессианской идеей Николая Вавилова стала борьба с голодом — будь то голод в Поволжье или ситуация в мире в целом. Он ездил в экспедиции, общался с простыми крестьянами и знаменитыми учёными, изучал иммунитет растений. Приходилось жертвовать спокойной семейной жизнью, сном — спал он во время поездок по четыре часа, днём работал с растениями в полях, ночью размышлял, писал научные работы, читал.
«Мне не жалко отдать жизнь ради самого малого в науке… Бродя по Памиру и Бухаре, приходилось не раз бывать на краю гибели, было жутко не раз… И как-то было даже, в общем, приятно рисковать».
Николай Вавилов
Вавилов стал известен не только на родине, но и за рубежом, ведущие учёные присылали ему первые экземпляры своих книг, посещали его в России, подолгу беседовали с ним в его ленинградской квартире, с его мнением считались, ждали его докладов на международных конференциях (Вавилов знал около 20 языков). Он состоял в многочисленных организациях в Америке, Германии, Чехословакии, Шотландии, Индии, был членом Английского королевского общества, а в СССР занимал всё более престижные руководящие должности.
В начале 1930-х Вавилов, академик (с 1929 года) с безупречной научной репутацией, заметил работы агронома Т. Д. Лысенко. На Николая Ивановича произвели впечатление статьи молодого человека по яровизации — приёму контролируемого охлаждения семян перед посевом, позволяющему сократить сроки вегетации растений и в отдельных случаях обеспечить их вызревание в более холодном климате. Так Лысенко попал в большую науку — одного слова Вавилова было достаточно. Кто же знал…
«Замечательное открытие, недавно сделанное Т. Д. Лысенко в Одессе, открывает новые громадные возможности для селекционеров и генетиков… Это открытие позволяет нам использовать в нашем климате тропические и субтропические разновидности».
Из выступления Николая Вавилова на VI Международном генетическом конгрессе, США, 1932 год
В 1934 году благодаря Вавилову Лысенко стал членом-корреспондентом Академии наук СССР. Уже через год его наградили орденом Ленина, а ещё через год, когда Лысенко уже стоял во главе Московского селекционного института, ситуация начала накаляться — Вавилов впервые критически отозвался о его деятельности. Однако Лысенко уже стал популярен и пользовался поддержкой властей. Во-первых, он был человеком из народа, занимался практикой. Во-вторых, Сталину очень нравилась его идея повысить урожайность зерновых в кратчайшие сроки. Вавилова же всё меньше интересовали теории своего протеже, который для их отстаивания стал привлекать «идеологическую дубину» и «административный ресурс».
В письме наркому земледелия И. А. Бенедиктову Вавилов писал: «Высокое административное положение Т. Д. Лысенко, его нетерпимость, малая культурность приводят к своеобразному внедрению его, для подавляющего большинства знающих эту область, весьма сомнительных идей, близких к уже изжитым наукой (ламаркизм). Пользуясь своим положением, т. Лысенко фактически начал расправу со своими идейными противниками».
Лысенко понимал, кто его главный противник. В 1939 году, по мнению большинства исследователей, не без его участия председателю Совнаркома СССР В. М. Молотову был направлен донос на Вавилова. Затем последовал ряд обвинений во вредительстве. Николая Ивановича арестовали во время научной экспедиции в Черновцах в 1940 году. Постановление на арест подписал Л. П. Берия.
«На совещании передовиков урожайности по зерну, трактористов и машинистов молотилок с руководителями партии и правительства. Товарищи Сталин, Андреев, Микоян, Косиор слушают речь академика Т. Д. Лысенко», 1935 год; Сергей Иванович Вавилов (1891‒1951)
Голгофа
«Вавилова доводили до состояния невменяемости, когда от бессонных ночей, от постоянных унижений и угроз любой человек терял не то что самоконтроль, а был согласен признаться в чём угодно, лишь бы выйти живым из кабинета следователя».
В. Н. Сойфер. Власть и наука. Разгром коммунистами генетики в СССР (1989)
Академики пытались бороться за освобождение Николая Ивановича, агрохимик и физиолог растений Д. Н. Прянишников даже предложил выдвинуть его на получение Сталинской премии, а также в Верховный Совет СССР. До конца не верил в вину брата и Сергей Вавилов — это сфабрикованное дело стало трагедией всей его жизни, буквально сломало этого крупного учёного.
Вавилов просидел в одиночной камере около года, но продолжал научную деятельность — работал над рукописью книги по истории земледелия. Его «выдёргивали» на допрос более 400 раз, применяли пытки. В итоге выбили признание во вредительстве и руководстве несуществующей антисоветской организацией «Трудовая крестьянская партия».
«Мною, врачом Степановой Н. Л., фельдшерицей Скрипиной М. Е., осмотрен труп заключённого Вавилова Николая Ивановича <…> Телосложение правильное, упитанность резко понижена, кожные покровы бледные, костно-мышечная система без изменений. <…> Смерть наступила вследствие упадка сердечной деятельности».
Из акта о смерти заключённого
Суд состоялся в июле 1941 года. Вавилова приговорили к расстрелу, позже заменили приговор на 20 лет заключения. В 1943 году учёный и организатор, всю жизнь мечтавший победить голод во всём мире, человек большого сердца и колоссального ума, Николай Иванович Вавилов умер от истощения в тюрьме. Место его захоронения неизвестно.
Память
В 1955 году Вавилова реабилитировали. Лысенко начал оправдываться, отрицал свою причастность к смерти Николая Ивановича. Началось переиздание трудов учёного, его именем стали называть институты, появились книги и фильмы о нём. В 2015 году на территории сельскохозяйственной академии им. Тимирязева ему поставили памятник и открыли музей. Год его столетия — 1987-й — ЮНЕСКО объявило годом Вавилова.
«Страшная телеграмма от Олега о смерти Николая. Не верю. Из всех родных смертей самая жестокая. Обрываются последние нити. Реакция — самому умереть любым способом. А Николаю так хотелось жить. Господи, а может, всё это ошибка?»
Из дневника Сергея Вавилова
После двух десятилетий «лысенковщины» советскую генетику возрождали чудом уцелевшие ученики Вавилова. Жизнь и смерть этого выдающегося учёного и безупречного гражданина служат нам примером беззаветного служения Делу и горьким подтверждением меткому замечанию польского сатирика Станислава Ежи Леца: «У каждого века есть своё средневековье».
