Застройка района Песчаных улиц на Соколе началась в 1948 году. А в 1950-м был построен дом № 16 по Новопесчаной улице, в котором получил квартиру Георгий Гулиа.
Он родился в Сухуми в семье Дмитрия Иосифовича Гулиа. Дмитрия Иосифовича можно назвать апостолом абхазской культуры. Вместе со своим учителем и наставником Константином Давидовичем Мачавариани Гулиа создал новый абхазский алфавит на основе кириллицы, действующий и до сих пор (первые попытки предприняли Иван Алексеевич Бартоломей и Пётр Карлович Услар). Он перевёл на абхазский Евангелие, выпустил первые сборники стихов на абхазском языке, организовал первую театральную труппу, выпустил первую абхазскую газету «Апсны», написал первую «Историю Абхазии». Он был поэтом, писателем, переводчиком, учёным-лингвистом, собирателем фольклора. О его жизни и деятельности Георгий Гулиа подробно рассказывает в книге «Дмитрий Гулиа. Повесть о моём отце».
У него самого творческие способности проявились рано: он увлекался живописью, в 17 лет опубликовал первую повесть. Однако отец настаивал на техническом образовании. Георгий окончил Закавказский институт инженеров путей сообщения, строил Черноморскую железную дорогу. В 30 лет он возглавляет Управление по делам искусств. В 1945 году, когда Берия начинает проводить репрессивную национальную политику на Кавказе, Гулиа уходит из управления и работает журналистом: «Я пустился по сёлам, по горам и долам. Писал малюсенькие заметки и подвальные статьи, рецензии и репортёрские зарисовки. Делал всё, что положено журналисту. Весной 1947 года как-то под звуки радиол я единым духом продиктовал стенографистке. Через неделю начал переписывать её от руки и отдал машинистке… С рукописью познакомился Константин Симонов, без проволочек напечатал в “Новом мире”, который он редактировал. С той поры завязалась наша дружба».
Повесть, навеянная впечатлениями от репортёрской работы, крестьянским бытом, называлась «Весна в Сакене». После её публикации в «Правде» готовилась разгромная статья: автора обвиняли в национализме. Но повесть понравилась Сталину. В 1949 году она получила Сталинскую премию. Благодаря Симонову Гулиа входит в редколлегию «Литературной газеты», начинает заведовать отделом прозы и переезжает в Москву.
С «Литературной газетой» связаны последние 40 лет его жизни. Впрочем, журналистика не мешала писательской работе. Гулиа пишет о современности, но всё больше проявляется его интерес к истории.
Георгий Дмитриевич Гулиа
В творчестве своём он продолжал дело отца, выполнял его заветы: «Незадолго до смерти Гулиа попросил меня достать книгу Плутарха и показал мне место, где сказано о Перикле следующее: “…славнейшей заслугой своей он считал то, что, занимая такой высокий пост он никогда не давал воли ни зависти, ни гневу и не смотрел ни на кого как на непримиримого врага”. И ещё слова самого Перикла: “Ни один афинский гражданин из-за меня не надел чёрного плаща”.— Напиши рассказ о Перикле, — сказал мне отец». Георгий Гулиа написал хронику времён Перикла «Человек из Афин». Его биографические книги посвящены любимым авторам Дмитрия Иосифовича: Омару Хайаму, Лермонтову, Александру Блоку.
Античность интересовала Дмитрия Гулиа в связи с историей Абхазии, и Георгий Гулиа обращается к античным временам в романах «Сулла», «Ганнибал, сын Гамилькара». Дмитрий Гулиа в «Истории Абхазии» отстаивает египетско-абиссинскую теорию происхождения абхазского народа. Георгий Гулиа рисует древний Египет в романе «Фараон Эхнатон». Истории Абхазии XIX века посвящены «Чёрные гости» и «Водоворот». И даже его обращение к скандинавскому эпосу («Сага о Кари, сыне Гуннара»), наверное, не случайно. «Он, — пишет об отце Георгий Гулиа, — не признавал самого понятия “маленькая литература маленького народа”. В одной из своих статей он ссылался на пример “стошестидесятитысячного народа Исландии, который создал литературу, известную всему миру”,— и далее приводит слова Дмитрия Иосифовича: “Литература— что золото: бывает большой кусок золота, а бывает маленький. Но и тот и другой кусок— это золото!”».
