Улица Адмирала Макарова появилась в Москве на территории Войковского района в 1964 году. Столица в этом плане не стала уникальной: имя талантливого флотоводца и ученого-новатора носят множество улиц и набережных по всей России.
Охарактеризовать вице-адмирала Степана Макарова одним словом очень сложно. Если коротко, то он великий русский моряк и ученый. Расшифровка же займет несколько строк: да, за ним не числится крупных военных побед, однако свое имя в историю он вписал другими достижениями. Именно он начал разрабатывать теорию непотопляемости, он изобретатель «пластыря» и «колпачков Макарова», он первым в морском бою применил торпеды и использовал теплоходы в качестве минного транспорта, именно по его инициативе был заложен первый в мире ледокол, способный форсировать тяжелые льды, семафорная азбука в России появилась также благодаря Макарову. Наконец, его исследовательские работы позволяют отнести его с полной серьезностью к океанографам и полярным исследователям.
Талантливый гардемарин
В какой-то степени судьба Степана Макарова была предопределена с рождения. Намного позже в одной из своих книг он напишет: «В море — значит дома». Будущий адмирал появился на свет 27 декабря 1848 года в городе Николаеве Херсонской губернии, городе, который вырос вокруг судостроительной верфи. Отец Макарова был морским офицером. На Черном море Степан провел только несколько лет, вскоре после Крымской войны его отец получил новое назначение, и семья переехала в город с похожим названием — Николаевск-на-Амуре, который к тому моменту уже стал крупнейшим портом на Дальнем Востоке России.
Там Макаров поступает в морское училище. Он отличался прилежанием и примерным поведением, проявлял искренний интерес к морскому делу, как отмечали его преподаватели. После таких рекомендаций и успешно сданных экзаменов Макаров становится гардемарином и поступает в Морской кадетский корпус в Петербурге. Об отношении Макарова к своей работе и службе можно судить и еще по одному примечательному факту — в 18 лет он публикует свою первую научную работу, в 20 получает первый офицерский чин.
К этому моменту у молодого офицера за плечами была служба на 11 различных кораблях, а в море он провел почти две тысячи дней. По окончании службы на «Донском» Макаров получает следующую характеристику: «Примерным знанием дела, расторопностью, усердием, исправностью резко выделяется из среды прочих гардемарин».
«Пластырь Макарова»
Так получилось, что Макаров начал свою службу во время глобальных перемен во флоте, на смену парусным судам пришли паровые, однако они были несовершенны, что регулярно приводило к авариям, подчас с трагическим исходом. Молодой офицер прочувствовал это на собственном опыте, когда служил на корабле «Русалка», один из первых походов которого чуть не закончился трагедией — судно могло затонуть, наткнувшись на подводную скалу и получив незначительное повреждение корпуса. К счастью, трагедии удалось избежать. После этого инцидента Макаров задумался над возможными способами поддержать судно на плаву после получения пробоины.
Изучив схожие аварии на российских и зарубежных судах, произведя самостоятельно расчеты, Макаров написал очередную научную статью под названием «Броненосная лодка “Русалка”». В этой публикации Макаров фактически ввел понятие «непотопляемость» и предложил целый ряд новых технических устройств, среди которых был пластырь для заделывания пробоин. С одной стороны, идея новой не была, такой подход применяли и раньше — дыру в корпусе моряки заделывали парусиной, укрепленной досками, с другой — Макаров усовершенствовал пластырь и разработал новый метод применения. Дело в том, что «заплатки» из парусины и досок невозможно было готовить заранее, они занимали слишком много места, а после получения пробоины изготовить их иногда уже не успевали. Макаров же создал пластырь, который можно было свернуть в рулон, а значит, и подготовить его заранее. Приспособление зарегистрировали, и вскоре его стали применять не только на российских судах, но и во флотах других стран; его так и называли — «пластырь Макарова». Высказал тогда Макаров и еще одну идею — выравнивание корабля затоплением неповрежденных отсеков, однако тогда это восприняли с глубоким скепсисом, реализовали это предложение лишь спустя несколько десятков лет. Сам изобретатель до этого не дожил.
Торпедные катера и «колпачки»
В район театра боевых действий во время Русско-турецкой войны Макаров «напросился» сам. Ситуация складывалась не в пользу России, которая к тому моменту (после неудачи в Крымской войне и Парижского мирного договора) не успела создать на Черном море сильный военно-морской флот. Необходимо было придумать что-то, что давало бы преимущество перед значительно более сильным турецким флотом. Тогда у Макарова созрел план: он предложил, во-первых, использовать пароходы для переброски минных катеров (средство ближнего боя) к кораблям противника, а во-вторых, применять мины в качестве наступательного вооружения.
В 1890 году Макаров получает звание контр-адмирала и вскоре становится главным инспектором морской артиллерии. Несмотря на то, что Макаров не был экспертом в этой области, он активно берется за работу. Особого внимания достойно одно из его предложений — «макаровские колпачки», или бронебойные наконечники для снарядов, сконструированные им в 1892 году. Они намного увеличивали пробивную силу снарядов. Слава об эффективности изобретения быстро разлетелась по всему миру, и «колпачки Макарова» вскоре появились на вооружении других стран.
Покорение полярных морей
В 1896 году Макарову присваивают звание вице-адмирала флота. В те годы его занимает идея покорения Северного Ледовитого океана, которая впервые возникла у него перед началом экспедиции на Северный полюс норвежца Фритьофа Нансена. По мнению Макарова, «надо построить ледокол такой силы, чтобы он мог ломать полярные льды». Применение своему новшеству Макаров видел в том, что благодаря ледоколу можно было бы поддерживать сообщение с реками Обью и Енисей для различных коммерческих или научных целей, а главное — при необходимости отправить военный флот в Тихий океан кратчайшим и безопасным путем.
Немало технических новшеств, применяемых в ледокольном деле, он увидел во время своего путешествия по США, однако, как обычно, он взялся за усовершенствование техники. Такого корабля, который задумал Макаров, не существовало, на его строительство нужны были деньги. Вот чего было не занимать Макарову — так это упорства и настойчивости. Морское министерство в Петербурге отказалось выделить ему необходимое финансирование. Тогда вице-адмирал решил продвигать свою идею среди ученых и заручился поддержкой главы Русского географического общества академика Петра Семенова-Тян-Шанского, а также Дмитрия Менделеева. В результате деньги были получены, в 1897 году строительство ледокола «Ермак» началось на верфях британской «Армстронг и Витворт» в Ньюкасле. Два года спустя «Ермак» стал первым со времен существования Кронштадта кораблем, который смог зайти в гавань в феврале. Позже «Ермак» ждали арктические плавания к Новой Земле и Земле Франца-Иосифа, а также различные спасательные операции, когда другие суда оказывались зажатыми льдами и могли затонуть.
И это далеко не все предложения и изобретения Макарова, но до реализации некоторых идей вице-адмирал не дожил. Он погиб в возрасте 55 лет в разгар Русско-японской войны. Его флагманский броненосец «Петропавловск» подорвался на якорной мине 31 марта 1904 года на рейде Порт-Артура, унеся с собой жизни почти 700 моряков, в числе которых был и вице-адмирал.
